Страница 85 из 132
- Неужели это…- Кир широко ухмыльнулся, заслышав известную всем музыку. – У нас есть план?
- У нас есть план.
***
- Нет! Ты выслушаешь меня! – рыкнул он.
- Что из предложения «Я выхожу замуж» тебе не понятно?! – точно так же рыкнула я, уже привычно продемонстрировав руку с кольцом.
Марков в ответ одарил украшение насколько многообещающим взглядом, что мне вдруг стало боязно за судьбу своего безымянного пальца.
Со стороны лагеря послышалась очередная волна аплодисментов. Кир разошелся не на шутку...
С наступлением вечера музыканты из «Меридианов» решили организовать мини-концерт для нашей небольшой компании. Правда, компания через полчаса увеличилась до масштабов всего лагеря, все-таки парни были профессионалами, и их игра не смогла оставить никого равнодушным. Никого, кроме меня, Я променяла музыку на красивые вечерние пейзажи. И одного из музыкантов, который ни с того с сего воспылал любовью к природе.
- Осуществила мечту? – неожиданно-спокойно поинтересовался парень, указав взглядом на камеру, что висела на моей шее. Я хмуро посмотрела в голубые глаза и, проигнорировав его вопрос, примиряющее выдохнула:
- Уходи, Саша.
- Нам нужно поговорить, - повторил он уже двадцатый раз, все так же возвышаясь надо мной грозной тенью.
Я сглотнула, силясь справиться с пьянящим ощущением «его» рядом, и отступила на шаг назад, тут же почувствовав спиной шершавую кору.
«Вот черт!» - отпрянула от дерева, но бежать было поздно: мужское тело, что теперь стояло непозволительно близко, полностью пресекало все пути к бегству.
- Вот теперь поговорим, - довольно произнес Марков, сверкнув белозубой улыбкой.
- Ты не имеешь никакого права! – возмутилась я. – От…- слова пересохли, от раскаленного дыхания, которое неожиданно коснулось моих губ, а сердце застыло от осознания того, что меня сейчас поцелуют…
- Рита… - шепот обжог, отобрав последние остатки самообладания, но я всё же нашла в себе силы произнести:
- Как там Снежана? – тихо, неразборчиво, но Сашка понял и тотчас отклонился от меня.
- Все не так, - резко ответил он и уже мягче добавил: – Рита, послушай все не так…
- А как, Саша?! Как?! – разозлившись на жалкие попытки оправдаться, громко воскликнула я. – Это ты был с ней! Ты!
Четыре года назад…
«Я спутал море с океаном. Прости», - вот и все, что было написано на фото. Последнем из семи.
Сегодня был четвертый день его молчания и моей муки.
В первый день я была счастлива и почти парила над землей, вспоминая нашу ночь.
На второй день стало тревожно. Под вечер Руднева, устав наблюдать за терзающейся мною, сама позвонила ему. Так мы узнали, что номер заблокирован.
На третий день мы узнали, что помимо Сашкиного, номера были заблокированы у всех ребят. То же самое случилось и с социальными сетями.
Сегодня был четвертый день…
«Я спутал море с океаном. Прости», - шесть слов, двадцать пять букв и две точки. Точки почему-то раздражали больше всего.
Что он хотел сказать этим? За что просил прощения? Противный голос в душе нашептывал, что я знаю за что, но верить не хотелось.
«Может, с ним что-то случилось? Или они попали в аварию?» - от последней мысли кровь в венах заледенела, а по спине влажным языком прошелся страх.
- Прекрати! – прорычала мне на ухо Тина. – Прекрати думать об этом придурке!
- Тин…- голос дрогнул. – А вдруг с ним…с ними что-то случилось?
Сестра одарила меня странным взглядом, очень похожим на жалостливый?
И уже отрыла рот, чтобы ответить, но её перебил дядя Миша…
- Ну, как вам это местечко, девочки? Нравится?
- Очень, папочка, - с самой милой улыбкой проворковала Тина.
- Да, - коротко ответила, вовсе не понимая, что мы здесь забыли.
Мы сидели за большим овальным столом, в одном из местных ресторанов в ожидании будущего «партнера» Михаила Петровича. Последний пожелал встретиться семьями, чтобы разрядить деловую обстановку.
- Вашим родительницам, похоже, тоже нравится, - довольно хмыкнул дядя, кивнув на тетю Ларису с мамой, что в это время гуляли вдоль стен, рассматривая акварельные пейзажи местных художников.
- Не будь идиоткой, Лебедева, эта падаль просто тебя кинула! – ответила на ранее озвученный вопрос Тина, безжалостно раня своей правдой.
- Не смей так называть его! – закричала, не видя её лица из-за подступивших слез. – Не смей! – я подскочила со стула, устремляясь в сторону улицы, плакать посреди ресторана не хотелось. Плакать вообще не хотелось, но слезам не нужно было мое позволение.
- Не надо, Тина, - услышала за спиной мамин голос, - пусть идет.
От этого «жалостливого» тона с губ слетел нервный смешок. Они говорили так, будто я была чем-то больна! Будто стоит всего лишь пропить курс антибиотиков и все пройдет! Но антибиотики не лечат от любви, ничто не лечит.
Раскаленный воздух показался холодным из-за слез, а спустя мгновение внутри все тоже похолодело.
«Я схожу с ума», - подумала, услышав знакомый смех. Этот смех я бы узнала из тысячи.
- Ладно-ладно, сдаюсь! – воскликнул он, и я, как зачарованная, пошла за его голосом. Легко ступая по словам.
«Он тебя просто просто кинул», - всплыли в памяти недавние слова Рудневой. А сердце проткнуло тонкой иголкой понимания.
Он был здесь, сидел за столиком на летней террасе ресторана, в одной из беседок, обтянутой розовой тюлю, и улыбался.
Пока я плакала, он сидел и улыбался ей!
- Кукла, - неосознанно прошептали губы, а глаза жадно изучали знакомую девушку с длинными, светлыми волосами. Она сидела почти вплотную к нему - их плечи соприкасались, а сцепленные в замок руки лежали на белой скатерти.
Мне захотелось разорвать эти руки, разжать один за другим пальцы, чтобы она не смела прикасаться к нему! Но вместо этого я стояла на месте. Стояла, наблюдая, как самый дорогой человек в мире предает меня, вздрагивая от точных уколов, что в этот миг пронзали мое сердце.