Страница 101 из 132
«Он что, меня ревновал?» - мелькнула догадка в светловолосой голове, а Кир, как в подтверждение её верности, спросил:
- Что это был за кент? Не видел его раньше.
- Откуда ты можешь знать двоюродного брата моей невестки? – съязвила Тина, внутреннее ликуя:
«Ревнует! Этот баран меня ревнует!» - такое открытие понравилось ей, вызывая глупую улыбку на лице. И вместе с тем застало врасплох: да, ей хотелось, чтобы он ревновал её, а еще больше хотелось вот так стоять в его объятьях, ощущать теплое дыхание на виске и просто быть с ним рядом.
- Еще один из этих? – скривился парень, бросив короткий взгляд на дядю Борю, который по новой травил байки из своей молодости.
- Ага, - не став спорить, ответила Тина, и, поддавшись внутреннему порыву, прижалась к Киру еще теснее.
«Один танец, всего лишь один танец, и я его пошлю», - пообещала себе Руднева, блаженно прикрыв глаза.
«Чего это с ней?» - удивился музыкант, однако удивление быстро вытеснило желание, что теплыми волнами заструилось по телу, и нежность – тонкая и хрупкая, как первые весенние цветы под снегом.
- Уже придумала, что скажешь отцу? - глухо спросил Кир, уткнувшись в светлые волосы, что пахли нежностью.
- Да, - усмехнулась Тина, не открывая глаз.
- Я буду очень плохой? – со смехом в голосе протянул парень.
- Папа захочет тебя убить, - чуть хрипло ответила Тина, говорить об его отъезде было трудно.
До этого она запретила себе думать на эту тему, решив сосредоточить свое внимание на обидах, что копились в её душе с каждым днем подобно лавине. Но те внезапно растаяли, а под ними обнаружились новые чувства – тоска и уныние.
- Расскажешь?
- Тогда ты захочешь меня убить, - с озорством ответила девушка, вызвав ответную улыбку на его лице, что вскоре угасла – Кир не хотел прощаться, не хотел вновь терять эту высокомерную, взбалмошную, невыносимую девицу, что яркой радугой осветила его жизнь.
- Из-за этого перекрасилась, – утверждающе произнес он, вспомнив об её перевоплощении. – Зря, мне цветной ты больше нравилась.
- Вот из-за этого я и перекрасилась, чтобы всяким нищебродам не нравиться! – буркнула Тина, не отрывая головы от его плеча.
- Детка, - устало протянул парень, невесомо коснувшись пальцами её волос, - у меня машина, квартира и успешная карьера. Может, перестанешь меня так называть?
- Не дождешься, - заявила Руднева и мстительно добавила: - нищебродина.
- Тогда ты по-прежнему отрыжка единорога, - ехидно ответил Кир.
***
- Неужели это… - Тина умолкла, окинув взглядом галечный пляж с огромными валунами и море, что неистово хлестало об каменные стены скал.
- Наше место, - закончил за нее парень, рассматривая хрупкую фигурку девушки в свете луны.
Он украл её. Шутя предложил сбежать с того дурацкого праздника, а она взяла и согласилась, успев довести до нервного тика одним лишь вопросом: «Куда ты меня везешь, маньячина?» - который повторила раз пятьдесят.
Парень усмехнулся воспоминанию и подошел поближе к воде.
- Ничего не изменилось, - произнес Кир, остановившись рядом с Тиной. На кончиках пальцев в тот же миг заискрилось притяжение, что так и подмывало протянуть руки и заключить девушку в объятия. Однако парень не стал этого делать, побоявшись испугать перемирие, безмолвно заключенное между ними.
- Почти, - с улыбкой ответила Руднева. – Но мы сейчас это исправим, - она ловко стащила босоножки с ног.
- Тина…- предостерегающе начал Кир, предчувствуя неладное.
- Кто последний, тот и баба! – выкрикнула на бегу блондинка, не став слушать наставительные речи рыжего барана. Душа её была сейчас точно море: рвалась наружу, билась волнами об ребра, вторя учащенному сердцебиению. И Тина попыталась выплеснуть из себя эти эмоции, освободить их, дать им выход, как всегда нестандартно и по-своему.
-Вот же! – рыкнул Кир, наблюдая как умалишенная (а может, и душевнобольная) мчится к знакомому скалистому возвышению. – Стой, идиотка! – выкрикнул он, надеясь остановить девушку, но та его не слышала.
Переполненная азартом приключения, Валя уже карабкалась по крутому склону, желая поскорее оказаться наверху и, набрав побольше воздуха в грудь, сигануть с обрыва прямо в шипящую воду. Лишь бы не думать о неожиданно-сильных чувствах, что морем играли внутри, заставляя задыхаться.
«Да пошел он!» - в который раз мысленно послала девушка рыжего барана и приготовилась прыгать.
- Дура! – зло прорычали за Валькиной спиной, крепко ухватив её за плечи. – Какая же ты дура! – выдохнул Кир, прижимая её к своей груди.
Стихия внизу разочарованно простонала, так и не получив свою жертву. А Тина, восклицая проклятия, попробовала рвануться из цепких рук парня.
- Стоять! – устав от её возни, приказал Кир и, все так же крепко сжимая тонкие плечи, развернул девушку лицом к себе: - Тебе что, жить надоело?! – не дав Вальке и рта раскрыть, наехал на нее парень. – Ты хоть понимаешь, что могла разбиться? Видела, какие там волны, мать твою?! Совсем уже…
Рыжий говорил и говорил, гневно высказывая всё, что он думает, об особах, которые вовсе не думают, а если и думают, то непонятно каким местом. Но Тина пропускала его речь мимо ушей:
- Поцелуй меня, - перебила она парня, как раз на очередном высказывании о малолетках.
- Мозгами хоть иногда…- рыжий осекся, когда до его слуха долетела просьба девушки, и неверующе переспросил: - Что?
- Поцелуй меня, - повторила свою просьбу Валя, глядя на Кирилла иначе: перед ней стоял мужчина. Не тот нескладный паренек, над которым она так любила прикалываться и - что тут душой кривить? - издеваться, а настоящий мужчина – сильный, надежный, искренний. Тот, кто не отпустит и не даст спрыгнуть с обрыва.
Тот, кто не даст упасть.
- Ты в порядке? – спросил Кир, по-прежнему не понимая, с чего это разукрашка просит о таком.