Страница 21 из 206
— Не говори ерунды, — не согласилась с сыном его мать. — Влад прекрасно понимает, как следует себя вести, чтобы и с учебой все было отлично, и с друзьями хорошо, и с девушками замечательно.
— Насчет последнего я с тобой категорически не согласен, — допил свой кофе парень и с легким стуком поставил чашку на блюдце. — Что-то этих самых девушек я в настоящем времени не наблюдаю. Они невидимые? — невинно похлопал ресницами он. И сам себе ответил.— Разумеется нет – они просто отсутствуют. Их нет! А все потому, что ему, видите ли, некогда! У него в приоритете учеба!
— Разве это плохо? — улыбнулась ему женщина, моя посуду. — Он закончит учебу с нужными показателями и приблизит исполнение мечты. А потом уже займется поиском девушки.
— Мама, сейчас хороших девушек днем с огнем не сыщешь! — возмутился такой материнской халатности парень. — Ему нужно найти девушку, на которой он впоследствии женится, и дальше будет исполнять свою мечту.
— Сынок, у Влада еще достаточно времени для этого, — женщина закончила с мытьем и опустилась на стул. — А вот тебе бы уже можно призадуматься о спутнице жизни.
Андрей дернулся, как от пощечины, в глазах мелькнула глухая боль, и это не укрылось от внимательных очей его матери. Она тяжело вздохнула – старший сын сильно беспокоил ее, точнее, его душевное равновесие. Он все еще переживал следствие шока – сильнейший эмоциональный стресс – результат событий многолетней давности.
Андрей стиснул зубы, словно пытался удержать в груди рвущийся наружу крик отчаяния раненой в крыло птицы, и невероятным усилием воли ему это удалось. Он почти до крови прикусил губу, словно стараясь причинить себе физическую боль, которая заглушит душевную.
— Сынок, — обратилась к нему женщина, но он не дал ей договорить.
— Мама, — с глухой болью в голосе проговорил молодой человек и выставил руку вперед, словно останавливая надвигающуюся на него опасность, отчаянно защищаясь. — Прошу, не надо, — безысходность в тихом, почти надломленном голосе заставила женщину вздрогнуть. Ей было очень тяжело видеть своего мальчика таким подавленным.
Лариса Владимировна закрыла глаза и целых десять секунд их не открывала, пытаясь успокоиться. Затем она подошла и, осторожно и нежно погладив сына по плечу, удалилась из кухни, намереваясь заняться домашними делами. Андрей еще минуту сидел неподвижно, словно выпав из реальности. А затем, пребольно ущипнув себя и громко ойкнув, он улыбнулся этому миру и поспешил на свою любимую работу. На данный момент она была его единственной любимой женщиной.