Следуй за мечтой

— Рад, что ты приехала, — сказал Егор, выпуская облако дыма. Марина недовольно поморщилась. Запах табака она не жаловала.

— Разумеется приехала, — она протянула руку и забрала у парня сигарету. Постояв секунду, словно на что-то решаясь, она поднесла к губам фильтр и несильно вдохнула.

Егор с удивлением на нее посмотрел, поднимая брови и кусая нижнюю губу.

— Заткнись, — велела ему Савельева, выдыхая дым и выбрасывая сигарету в урну, предварительно затушив ее.

— Я еще ничего не сказал, — ухмыльнулся он.

— Вот и не начинай, — припечатала девушка и направилась к двери подъезда. — Открывай, — тоном, не терпящим возражений, произнесла она.

Солохов на это коротко хмыкнул, но послушно набрал номер квартиры на домофоне. Им тут же ответили, и Егор назвал себя. Поднявшись на третий этаж, парень первым вошел в квартиру, дверь которой для них заблаговременно открыли. Марина зашла следом, тут же попав в музыкальную какофонию. Вечеринка тут была в самом разгаре. Народу было немало, все уже были навеселе. Они танцевали, курили, пили пиво, смеялись и что-то говорили друг другу. Больше всего Марину напрягало, что девушки тут тоже были. Правда, совсем немного. Может четыре или пять. Но ведь были! Какой же это мальчишник, где девочкам вход запрещен?!

— Я убью его, — словно тигрица прорычала Савельева и злыми глазами уставилась на однокурсника, который даже протрезвел, узрев, кто пришел. — Где он? — опасно посмотрела Марина, взглядом давая понять, что сейчас тут все разнесет, если ей не выдадут Романа на блюдечке с голубой каемочкой.

— Т-там, — указал пальцем в сторону лоджии молодой человек, решив, что родная квартира ему дороже одногруппника.

Савельева тут же большими шагами направилась туда и, распахнув шторы, обомлела. Ромка сидел на кресле, вальяжно облокотившись на спинку, а у него на коленях сидела длинноволосая блондинка, с которой он жадно целовался, при этом нагло лапая ее за пятую точку, обтянутую короткой джинсовой юбкой. Парочка явно чувствовала себя прекрасно. Они уединились и очень хорошо проводили время. Вот рука Романа поднялась по спине на шею, убирая волосы, и тут же его губы стали ласкать яремную выемку блондинки. Та откинула голову назад и чувственно простонала, явно получая немалое удовольствие. У Марины потемнело в глазах от шока. Наглая девица тем временем поерзала на коленях у парня, еще более интимно притираясь и удобно устраиваясь, и Рома довольно ей промурчал, что она его чертовски заводит. Марина открывала и закрывала рот, борясь с ужасом. Ее накрыло волной ярости, хотелось все ломать и крушить, как ураган Катрина. Хотелось стереть в порошок эту парочку моральных уродов, а саму квартиру, ставшую гнездом разврата и порока, сжечь, чтобы огонь уничтожил все грехи, что тут творились. Какой же она была дурой!

— Ненавижу, — негромко, почти шипяще произнесла Савельева, но Рома все равно услышал ее и открыл глаза, с изумлением уставившись на девушку. На свою уже бывшую девушку.

***

Когда грустная повесть Савельевой закончилась, наступила минутная тишина. Лина, которая во время рассказа подруги стояла у окна, настолько удивилась и обалдела, что чуть не села мимо пуфика. Откровение Марины ошеломило ее. Она, конечно, понимала, что, как парень, Рома непорядочный, но не настолько же! А рыжеволосая девушка продолжала ей жаловаться, изливая душу. Слишком долго она молчала, в конце концов чаша терпения переполнилась и пролилась каплями долго сдерживаемых горьких слез от незаслуженных обид. Савельевой было тяжело. Рома много для нее значил, и его некрасивые поступки больно ранили ее сердце. Марина молчала и терпела, не хотела ни в чем признаваться Лине, понимая, что подружка придет в негодование и вообще перестанет общаться с Ромой, общество которого, Савельева чувствовала, она переносила с трудом. Марина наивно полагала, что со временем все изменится, что Рома перестанет так себя вести, но день ото дня становилось все хуже.

— Я так надеялась, что наши отношения будут крепнуть, — горестно вздыхала девушка, сидя на краю кровати, обнимая себя руками и медленно раскачиваясь вперед-назад. Взгляд ее, подернутый дымкой печали, казалось, смотрел вникуда, в пустоту, в кромешную тьму, в которой холодным безжизненным блеском мерцали мертвые звезды. — Я так старалась, так много сделала для него, для наших отношений, — пытаясь держать себя в руках, вздыхала Савельева. — Почему он этого не оценил? — задала вопрос Марина, но вовсе не ждала ответа на него. Она будто обращалась к Лине и в тоже время вовсе не к ней. Скорее, к космосу, у которого были ответы на человеческие вопросы, вот только далеко не всем удавалось услышать шепот небесных светил, посылающих подсказки простым смертным.

— Видимо, ты любила его немного сильнее, чем он тебя, — осторожно произнесла Азарина, боясь ранить чувства подруги.

— Лина, — грустно улыбнулась Марина, посмотрев на нее полными слез глазами, — я знаю, что ты хочешь сказать на самом деле. Меня всегда восхищала твоя деликатность, но сейчас она ни к чему. На самом деле ты хочешь сказать, что Рома меня никогда не любил, и это, к моему большому сожалению, правда. Он использовал меня в качестве девушки и в качестве репетитора. Я была той, кто помогала ему с учебой, а он особо не заморачивался.

Лина тяжело вздохнула и присела рядом с подругой, сердце которой сегодня было разбито. Девушка понимала ее, как никто другой, потому что сама сейчас пребывала в таком же расклеенном состоянии. Сегодня нехороший день.