Страница 75 из 115
– Что творят! Господи, куда мир катится… Зверье…Не бойся, малыш, не бойся.
Старик сунул за пазуху теплый комочек, понимая, что теперь он ответственен за эту маленькую жизнь, за этого малыша, которого так безжалостно выбросили умирать на снег… Умирать, медленно замерзая, мучительно, долго...
– Эх, люди, люди… Где вы?
Старик вспомнил дочь, горестно вздохнул и прошептал, прижимая к себе щенка:
– Я тебя не брошу, никогда не брошу! Верь мне…
Память зверя
Приехал я как-то в южный, приморский городок, к другу в гости. Гуляю погожим весенним деньком по набережной и вижу – сидит на скамейке пожилой мужчина, а рядом – волк. Ошибиться было невозможно: одно время я работал смотрителем в заповеднике и на волков этих насмотрелся, и успел полюбить их.
И вот – в южном городе и северный волк! Крупный светло- серый великолепный самец сидел возле ног хозяина и смотрел на море.
Мое любопытство было настолько сильным, что, сделав пару кругов вокруг скамейки, я не выдержал, подсел к мужчине, представился, и спросил, откуда такое чудо в южном приморском городке?
Мужчина любовно погладил лобастую голову неподвижно сидящего зверя, улыбнулся и поведал вот такую историю о волке.
– Мы сами-то северяне. Жили там и работали. Я шоферил. И решили мы с женой, как уйдем на пенсию – уедем на юг.
Уже и город присмотрели, съездили пару раз. Влюбились и в море, и в город. После наших бесконечных холодов и снегов этот город нам раем показался.
Все было решено: мечта сбывается – пенсия на носу, дети давно живут самостоятельно. Впереди – спокойная старость на берегу теплого моря. Красота!
А возил я там, на северных широтах, одного начальника.
И водились волки в тех местах. Даже сезон охоты открывали на зверя ежегодно.
Сам-то я охоту не люблю – мне зверей ох как жалко! Не понимаю я этого увлечения. Хм… Если бы ради пропитания… А просто так, чтоб покрасоваться друг перед другом…Зачем? Зверь – он тоже житель Земли.
Так вот.
Поехал я как-то по поручению своего начальника в соседний город. Сам он занят был, ну, и дал мне поручение – отвезти бумаги.
А уже сезон охоты на волков открылся. Еду, значит, мимо небольшого лесочка и слышу выстрелы. Ну, думаю, бедные звери, началась темная полоса в их жизни.
И тут на дорогу выскакивает щенок волчий. Подросток. Была уже осень, волчата подросли. Вот их и травили облавами, отстреливали целыми семьями.
Подросток этот ранен был. Их же стреляют картечью, в шею, под лопатку, чтобы наверняка…
А этому волчонку повезло. Несколько картечин попало в лапу, точнее, по пальцам. Он больше напугался, чем пострадал от раны. А тут – дорога, машина. Увидел волчонок меня, замер.
Я остановился, вышел, присел перед ним, а он не уходит. Сидит, дрожит, смотрит на меня.
Тут опять выстрелы. Я понял, что не увидит больше волчонок свою мать и сестер-братьев
А он уши прижал, и шасть через открытую дверь машины в салон, да и забился под сиденье.
Увез я его в безопасное место, лапу забинтовал, как мог. И он ведь не рыкнул, только смотрел на меня и дрожал.
Выпустил я его подальше от охотников, а он залез под корягу и смотрит оттуда.
Что делать? Было у меня с собой вареное мясо – жена в дорогу собрала, так я его волчонку-то положил и своей курткой корягу с волчонком прикрыл. Уж очень он дрожал, бедняга.
Уехал я.
Через день возвращался назад и свернул к тому месту, где волчонка оставил.
Куртка так и лежала на коряге. Ни волчонка, ни мяса не было. Да тряпочка еще лежала, которой я ему лапу завязывал.
Забрал я куртку, пожелал волчонку удачи и поехал домой.
В сутолоке жизни пролетел год.
Начался сезон охоты на волков. Решил мой начальник поохотиться, а машина его, как назло, была не на ходу. Он меня и попросил отвезти его с друзьями к месту сбора охотников.
Оформил мне путевой лист, и повез я его и еще двоих на охоту. Местный егерь расстарался, собрал целую компанию желающих волков пострелять. Облаву приготовил. Пошли они, улюлюкают…
Я в машине сижу, даже не выхожу – противно все это действо моему нутру.
Задремал. Выстрелы разбудили.