Шаг первый

И всё же… Что это сейчас было? Я потеряла сознание? Снова заснула? Страх холодными пальцами начал ворошить что-то внутри. Орлин это всё однозначно заметил, иначе бы не смотрел на меня так задумчиво, будто силясь понять, что со мной произошло. Если бы не Рохара я бы спокойно убежала к учителю Орлину и попросила защиты. Ну, как сказать спокойно… Странный приступ меня напугал, но свёл всю ярость на нет.

Жутко. Может у меня галлюцинации? Нет, если бы это было так – подобной странной реакции от некроманта бы не последовало.

Уже спокойно «ориентируясь» в Грантаноре, я шагала к нужной аудитории. В первую неделю я поняла – Элика была права, Грантанор и сам вёл именно туда, куда тебе требовалось, словно красной нитью под ногами, и ты интуитивно шёл к нужному месту.

Лекционная уже была полна народу, и я зашла последней, перед самым звонком. Учитель был за кафедрой и, бегло оглядев аудиторию, начал, не дожидаясь пока я усядусь к Рике:

-Итак, сегодня тема нашего занятия: Ночь ледяных ветров. В ноябре нам воочию предстоит узреть это страшное событие. И всё же, надеюсь, никто из-за него не пострадает.

Когда-то на планете Конецк существовал материк, ныне несущий название Забытый. Его поглотила война, которая длилась почти две сотни лет. Война уничтожала материк изнутри. Брат шёл на брата, сын на родителя. Моря вокруг были окрашены в кроваво-алый цвет. И это безумие начало распространяться на другие земли Конецка. Но Старейшины вовремя закрыли материк от всех внешних связей. На него стало невозможно попасть, оттуда стало невозможно выбраться. Любой, кто пытался это сделать, гиб в кровавых водах Забытого моря.

Жуткая война оставила свой след в сердце Конецка. Её отголосок иногда давал о себе знать на мирной планете. Каждые полвека на Конецке наступает "Ночь ледяных ветров". Жуткие существа поднимаются из глубин морей, выходят из мрачных пещер и глухих лесов. Спасения от них не видят даже эльфы. Ни лесные, ни, тем более, подгорные, они же фоллары. Кроме этих, сотканных из светящейся белой нити, тварей, в Ночь ледяных ветров с земли поднимаются ледяные осколки. Тонкие, длинные ледяные иглы кружатся в воздухе, вздымаемые пронзающим морозным ветром. Никто и ничто не может спастись от этого ветра.

Жители Конецка плотно запирают двери и окна, зажигают на эту ночь множество свечей, чтобы не приманивать фералдов, тех самых существ, магическими светильниками.

Даже в самой Обители Старейшин бушует Ночь ледяных ветров. В эту ночь Обитель сияет алым магическим светом, тем самым сманивая на себя большинство фералдов. Вероятно, наши Старейшины храбро сражаются с ними. Но на самом деле нет никаких подтверждённых фактов, что Старейшины существуют. Возможно, Обитель — это просто одно из мест Излияния нитей или сильнейший из когда-либо созданных магами артефакт.

Но не об этом речь. Как вы понимаете, в Ночь ледяных ветров ученикам под любым предлогом запрещено покидать комнаты и уж тем более замок. Конечно, если вы дорожите своей жизнью. Если осколки не превратят ваши лёгкие в кашу, а вас в сплошную рану, то с этим прекрасно справятся и фералды.

На протяжении всех двух уроков учитель показывал нам объёмные изображения этих жутковатых существ. С такими бы уж точно не хотелось встретиться лично. До этого момента мне казалось, что они вообще лишь в книжках существуют, но, видно, я ошибалась. Страх накатывал волнами каждый раз, когда я вспоминала о предстоящей Ночи.

Ладно, в МБИТ то нам точно ничего не угрожает. Да и Старейшины как-то справятся. Да… Там же Лис. А что с ним будет то? Наверное, от осколков у него есть какая-то защита.

Стойте, а если меня из МБИТ исключат? Тогда как? Что же тогда делать то? Будем с матушкой в подвале от фералдов прятаться? Там же и мой День Рождения будет. Прямо на Ночь выпадет? Дату ведь не уточнил.

С такими очень хмурыми и угрюмыми мыслями я пошла на практическое занятие по магическим потокам. Его вёл тот же, кто и теорию этого предмета – знакомый мне Дильфик Ромулус. Так как на магических потоках практика состояла лишь в том, чтобы эти потоки видеть, прощупывать и пытаться направить, проблем у меня с ним не было. Сплести заклинание я не могла, но нити магии видела достаточно хорошо. Этому меня ещё в первую неделю Касседи научил. Переключаться на магическое зрения я смогла, даже не закрывая глаз. Тыкать пальцами, на кончиках которых сосредотачиваются точки выхода маны, в разноцветные воздушные паутинки было очень забавно. Они от этого слегка извивались, иногда не реагировали, иногда меняли своё направление.

Эх, если бы с плетением собственных нитей всё было так же просто, как с прощупыванием и перенаправлением Мировых, то я бы давно в отличницах ходила. Ну, хотя бы учитель Ромулус мною гордился.

Однажды, после очередной практики, я забыла переключиться на нормальное зрение – как-то увлеклась разглядыванием потрясающе ровных Мировых паутинок. В итоге я дошла до столовой, разглядывая эти нитки и ища источник откуда они тянутся, а там уже Касседи ошарашено заметил, что у меня с глазами что-то не так. Мол, зрачки чуть толще иголки, а цвет льдисто-голубой. Тогда же я и провела эксперимент – когда парень переключался на магическое зрение, с его глазами происходили такие же метаморфозы. Цвет становился в разы светлее, а зрачки утончались буквально до размера головы муравья. Рике это вообще показалось безумно забавным, и она пошла пугать наших сокурсников.

И не скажешь, что пугало магов больше – резко выпрыгивающая перед лицом рыжая девчонка или её блекло-зелёные глаза с горизонтальной ниткой зрачка. У неё изменения были именно такие.

После обеда меня выловил тот же Дильфик и отвёл в сторонку поговорить.

-Рейкона, мне неприятно тебе это сообщать, но Лакизо собрала совет преподавателей по вопросу твоего исключения. Решение по исключению принято не было, потому что за тебя вступились четыре наших профессора. Если тебе это о чём-нибудь говорит: Маврида Далтон, Орлин Хайлл, Касио Лост-Сарте и я. Не знаю чем ты заслужила поддержку остальных, но я вижу в тебе потенциал. Просто тебе нужно расширить резерв. Так вот, о чём это я, тебе дан срок меньше месяца, чтобы подготовиться для сдачи практики. Сразу после Ночи ледяных ветров, седьмого ноября, тебя будет проверять независимая комиссия профессоров. Я надеюсь, что ты справишься, Рейкона.