Страница 42 из 271
- С восьми утра.
Он окидывает меня взглядом, медленно, задумчиво. К щекам приливает жар, потому что я выгляжу ужасно, наверняка ужасно. Растрепанные волосы, пересохшие губы и, я уверена, мешки под глазами. Я хочу, чтобы он отвел взгляд.
- У тебя разве нет важных дел?
- Есть,- хмыкает Джек и тихо добавляет, переводя глаза на свою руку.- Просто я какого-то черта не могу на чем-то сосредоточиться, пока мы... Софи, пожалуйста, давай поговорим. Дай мне все объяснить.
И смотрит мне в глаза. Такими искренними, такими чертовски-прекрасными зелеными глазами. Как листва моих деревьев... Его шоколадные волосы падают ему на лоб в беспорядке, будто он трепал их, нервничая. Я хочу поговорить с ним. Действительно, бегать уже бессмысленно.
- Дай мне пять минут,- говорю я, вздыхая.- Я не могу на чем-то сосредоточиться сейчас - неимоверно хочу почистить зубы.
На его губах расцветает улыбка. Моя любимая. С ямочками. В груди снова что-то приятно колит.
Пока чувства, уже подступившие, не накрыли меня с головой, я бросаюсь в ванную, как будто она - божьи небеса. Мое спасение. Крепость для раздумий на целых пять минут.
Я глубоко вдыхаю, опираясь об умывальник, чувствуя его отрезвляющий холод, приятными волнами прошедший по ладони. Мысли успокаиваются. Я поднимаю глаза на зеркало. Все и вправду ужасно. Синяки под глазами, как у панды, не в милом ее виде, треснула губа, и еще красное, оттого, что наверняка лежала на ладони, лицо. Волосы торчат во все стороны, как у ведьмы.
Господи, какой ужас. И почему именно Джек видел меня в самом кошмарном виде? И еще более важный вопрос. Почему еще не сбежал в ужасе от такого монстра, сверкая пятками? Хотя, не можно быть уверенной, что дверь за ним сейчас не закрывается.
От одной мысли, что он уйдет... Что я потеряю его... Все в груди сжимается. Мой Мистер Совершенство.
Я яростно чищу зубы, живо раздумывая, переваривая эту кучу накопившейся пищи для размышлений.
Джек соврал мне. Соврал мне и от этого адски больно, но... Кажется, я понимаю его. Одна из не самых лучших моих черт - отходчивость. Я быстро запираю эмоции и даю проход логическому мышлению. Иногда для этого требуется ночь, иногда неделя, но я всегда взвешиваю свои поступки в кооперации сердца и мозга. Может быть, это дар. Пока что это позволяло мне принимать правильные решения всю жизнь. Но вот когда в игру вступает алкоголь, слаженность этого механизма рушиться, что Офигеть-как-сильно меня бесит.
Я поставила себя на место Джексона. Если бы я увидела плачущую, разбитую девочку, о которой мне так много рассказывала партнер моего родителя по бизнесу, с которой я должна была бы подружиться. И которую обидел мой типо друг... Что ж, следует признать, я бы тоже соврала. К тому же, Джексон ведь переживал по этому поводу... Весь ужин он был взвинченный, он волновался, что я подумаю, когда узнаю. Мой добрый Джек...
Эта мысль вызвала почти невольную улыбку. И я поняла. Я не могу без него. Не хочу без него. Поэтому, умывшись и взбодрившись, я вышла к нему, готовая к разговору. Осталось выяснить, целовала ли я его или это был просто сон. О третьем варианте я думать даже не хотела, потому что он был самый противный, самый ужасный. Я даже вздрогнула.
Как только Джек увидел меня, он начал нервничать. Моргнул пару раз, провел ладонью по густым шоколадными волосам. И это было так офигительно-мило, что вызвало у меня улыбку еще шире прежней.
Как-то мама мне говорила, что если ты найдешь человека, который заставляет тебя улыбаться, даже когда ты этого не хочешь - не отпускай его. И я не отпущу Джека.
Заметив, что я настроена не враждебно, он, кажется, немного расслабился.
- Софи, я...- нервно начал Джексон, когда я села на диван рядом с ним.- Я не хотел тебе врать. Но я просто...,- он запинался.- Когда я увидел твои слезы и понял, что это из-за моего друга. Когда я понял, что он мог обидеть такую девушку, как ты... Я побоялся, что ты подумаешь, что я такой же мудак, как он. Поэтому я соврал. Я набирался смелости всю неделю, чтобы признаться, чтобы сказать правду,- он нервно мял пальцы, отчего мне казалось, что он их сейчас сломает.- Но каждый раз... Ты была такой счастливой. Я не мог заставить себя разрушить твою улыбку. Ты, вроде как, забыла о нем и я просто... Этот ужин..Черт,- он грустно усмехается.- Мне никогда не было так сложно что-то объяснить.
Не удержавшись, я взяла руку Джексона в свои ладони. Он тут же замолчал, внимательно наблюдая за мной, за моими действиями.
- Знаешь, Джек,- начала я, закусив губу.- Каждый имеет право на ошибку. И на второй шанс,- я детально рассматривала наши руки.- И ты его полностью заслуживаешь, Джексон Голд. Поэтому, в этот раз и только в этот раз я тебя прощаю. Только не ври мне больше, ладно..?
Я едва успеваю закончить фразу, когда Джексон стискивает меня в объятиях. Таких крепких, таких... Что я едва могу словить ртом воздух. Я упираюсь носом в его плечо. Вязка свитера приятно ласкает кожу. Запах... Одеколон... Мне нужно узнать был ли это Джексон. Тем не менее, когда я обнимаю его в ответ и он начинает говорить, моя решимость пошатывается.
- Софи Лебоская, ты самая чуткая, самая мудрая, самая всепрощающая девушка в мире.
Я смеюсь, а в животе роятся бабочки.
- Посмотрела бы я, чтобы ты сказал, выкинь я тебя за дверь за шкирку.
Джек отстраняется и с этой офигенно-сексуальной улыбкой с ямочками говорит: