Констанция

— Кто там? — протянула старуха, подойдя к двери вплотную.

Констанция мысленно покарала себя за какую-то еще не допущенную, но уже вот-вот случившуюся ошибку и сдавленно проговорила:

— Констанс.

Себя так называть было удобнее, ибо в основном её полное имя почти никогда правильно не выговаривали. 
Голос старушка сразу узнала и она, уже не мешкая, отворила дверь, впуская Констанцию внутрь. Дома царил легкий беспорядок: угол ковра был завернут, словно его только что в спешке постелили; шторы были наспех приоткрыты, а может и наоборот, наспех закрыты; свеча потухла и, судя по обильному дыму, только что; на столике лежала раскрытая книга, явно только что прочитанная.

— Какими судьбами, Констанс? — спросила старушка, подходя к книге и бережно ее захлопывая.

Девочка помолчала, разглядывая скудный, но уютный интерьер и так же скомкано пробурчала:

— Мне нужна... лента.

Старушка уже шла за ней, но все-таки уточнила:

— Тебе для волос?

Констанция просто кивнула, не в силах выдавить и слова. Еще одно предложение и запасенный воздух ее покинет. Старушка скрылась на втором этаже, оставив Констанцию сидеть на лавочке и смотреть на остатки вытекающего дыма из потушенной свечи. Девочка разглядела еще и одинокий, но величественный шкаф, окруженный поломанной ширмой. Ширма имела кремовый цвет и беспокойно, складками, лежала вокруг шкафа, взывая о помощи. Констанции даже показалось, что эта ширма тоже испытывает боль. Но предметам это несвойственно, так что надеяться тут не на что. Старушка вернулась сразу с тремя лентами, красной, синей и желтой.

— Вот, бери. Старайся больше не терять, ладно? — ее глаза блеснули.

Девочка вновь кивнула, забирая теплые ленты и рассматривая их как произведение искусства. Желтую она сейчас же повязала на волосы.

— Нет-нет, погоди, позволь мне, — старуха встала позади Констанции и стала играть с ее локонами, перетаскивая их с места на место. Немного погодя зашуршала лента и девочка встала.

— Отличная коса, — похвалила словно бы не себя старушка. — Тебе идет.

Констанция улыбнулась и собрав последние остатки воздуха, выдавила:

— Мне нужно средство от грызунов, которые едят дерево... — последнее слово соседке пришлось додумывать самой, ибо воздуха все же не хватило.

Она задумалась, расхаживая по комнате. Констанция, наблюдая за ней, то и дело отскакивала в разные стороны, давая пройти.

— Травница Изольда поможет, — вскоре заключила она. — Она живет в пяти домах отсюда. Ближе к лесу.

Девочка кивнула и, обняв старуху в знак благодарности, поспешила уйти. Боль выветрится еще не скоро, а воздух в легких кончился. Теперь придется притворяться немой. Она частенько прибегала к этой уловке, таская какую-нибудь книгу с собой в кожаной сумке. Сейчас этой сумки, как назло, не было под рукой. Пока она шла, все рассуждала, кому же принадлежит эта боль и эта любовь. Кто мог умереть у этого человека, кого можно так любить? Вероятно, это всё же человек. Если просто предположить, это мог быть кто-то из родителей, ведь... ведь боль, чёрт возьми, знакомая! Констанция как-то испытала такую боль, когда ей было совсем немного лет.

Какой это дом по счету? Девочка обернулась назад, чтобы посчитать. Один, второй, потом вот еще один, она стоит напротив него... значит, еще два дома. Вывод этот заставил напрячься. Но, тем не менее, Констанция поскакала к этому дому, едва сдерживая улыбку. Но что она скажет, если у нее нет сейчас воздуха, чтобы разговаривать? И все равно Констанция шла, обращая свое внимание на привычные дома, которые она проходит уже в сотый раз. Дом выглядел привлекательно, гораздо чище дома ее соседки и даже дома самой Констанции. Вокруг был разноцветный сад из различных растений. Они росли беспорядочно, не имея рядов и закономерности, но, несмотря на это, сад выглядел красивым и ухоженным.

Констанция прошла сквозь него, ощущая каждый листок своими ногами. Старалась не задевать такую красоту ни миллиметром своего тела.

Дверь была приятной на ощупь, приятной на вид; сам дом был цвета темного, кое-где стекло на окнах треснуло, где-то стекол и вовсе не было, оконные проемы были заколочены досками. Такой потрепанный, мрачный вид дома совершенно не гармонировал с ярким садом. Это разрушало всю интригу.

Раньше этот дом всегда оставался необитаемым для Констанции. Сколько бы она не проходила мимо него, сколько бы ни караулила, этот дом ни разу не открывал своих дверей. Никто ни разу не выглядывал оттуда, а уж тем более не выходил.

Три коротких стука и за дверью начали энергично шуршать. Констанция поежилась, отметила про себя, что не может и слова выдавить и решила воспользоваться своей грамматикой.

Дверь открыла женщина средних лет с редкими и мелкими веснушками, в основном на носу и под глазами. Констанция ожидала, что Изольда будет древней старушкой с завышенным чувством собственной значимости, с глубокими морщинами и до жути противным голосом, но эти доводы оказались беспочвенны.

— Чего-то хотели? — приятный женский тембр заставил девочку онеметь в недоумении.

Она кивнула, заглядывая женщине в глаза и мысленно прося ее понять, что происходит.

— Ну, проходите, — травница попятилась, отступила и дала пройти Констанции внутрь.

Внутри было довольно тесно: большие темные шкафы, в которых может поместиться не одна и даже не две двенадцатилетние девочки, а целая дюжина таких, как Констанция; здесь, внутри, стены были светлее, чем снаружи и выглядело это весьма странно; рядом с крохотным окном была картина с девушкой и черными, отливающими фиолетовым, волосами. Констанция подошла к ней и окинула очень внимательным взглядом.

— Так чего же вы хотели? — травница Изольда мягко опустилась на табуретку и взглянула на стол, который расположил на себе ряды склянок и корешков каких-то растений.

Девочка, вспомнив, что не одна здесь и от нее чего-то явно ждут, стала рыскать по комнате в поисках книги.