Страница 64 из 74
- В свои спутницы. Я же объяснил, мы будем жить на этом острове, пока ты меня не полюбишь. По-настоящему, понимаешь, всем сердцем. Чтобы душу и тело готова была за меня отдать. А потом улетим куда-нибудь далеко-далеко, где мы всегда будем только вдвоём.
- На край света? – уточнила Катя. – А денег у тебя хватит?
Павел неожиданно развеселился. Расхохотался громко, звонко, захлопал себя руками по бёдрам, вытер невольные слёзы. Что его рассмешило-то, убогого? Смеётся, аж глаза закатываются!
- Деньги! – выдохнул Павел. – Деньги! Всегда деньги! Все вы, глупые курицы¸ думаете об одном и том же!
Он вдруг стал серьёзен:
- Я богат и денег нам хватит. Но я не хочу, чтобы ты полюбила меня за деньги. Видишь этот остров? Мы будем жить в простоте, как первобытные люди, жить и любить друг друга.
Катя испуганно оглянулась: правда остров! Кусты, деревья, никаких построек и кругом вода.
- Что мы есть будем?
- Запас продуктов в лодке, можешь выгружать, – распорядился Павел. – Рыбу поймаем, удочки я взял. Вода в реке. Что ещё надо для счастья?
- Павел, немедленно верни меня домой! Меня друзья будут искать, родители, муж!
- У тебя нет мужа. Родители живут в Европе, ничего не заподозрят. На работе тебя, конечно, поищут, но не найдут. Ты в соцсетях давно была?
- Давно, – удивилась Катя.
- Я взломал твою страницу, выставил несколько фотографий с красивым мужчиной, но без подписей. И написал на «стене», что вы планируете романтическое путешествие. Тебя не будут искать – подумают, что уехала с любовником. Впрочем, так оно и есть.
Мать моя в кедах, он же всё всерьёз! Собрался жить с ней на этом острове и влюбить её в себя! Её похитил богатый и предусмотрительный псих.
Где-то Катя читала, что психов нельзя злить и лучше не спорить. Ладно, пусть строит свой шалаш, а она выберет момент, столкнёт моторку в воду и убежит.
Вариант с лодкой накрылся сразу: Паша привязал её толстой верёвкой к большому камню на берегу, накрутив какой-то хитрый, в несколько оборотов, узел. Разрезать нечем, пока она возится с узлом, он заметит попытку побега. Драться с Пашей бесполезно – он сильнее, да и не умела Катя никогда драться. Может, попробовать объяснить ему, что насильно мил не будешь? Ну не совсем же он долбанутый! Машину водит, катер, хорошо одет и чисто выбрит, значит, есть надежда, что временами мозги включаются и удастся его убедить.
- Понимаешь, Павел…
- Милый, – поправил её Павел.
- Понимаешь, милый, я не смогу тебя полюбить, – проникновенным тоном начала Катя. – Моё сердце уже занято другим человеком.
Лицо Павла удивлённо вытянулось, Катя едва сдержала улыбку. Хорошо начала, как в романах: но я другому отдана и буду век ему верна!
- Пожалуйста, не говори так, – тихо попросил он. – Я не могу этого слышать. Ты очень красивая, сексуальная, желанная. Представляешь, как мне будет тяжело, когда ты станешь русалкой?
- Какой русалкой? – не поняла Катя.
- Моей. Ведь если ты не сможешь стать моей женщиной, ты будешь моей русалкой.
Павел, не выпуская из рук топор, подошёл к реке. Присел, набрал в ладонь воды, медленно развёл пальцы, наблюдая, как капли стекают по кисти.
- Их здесь трое, моих прекрасных молодых русалочек. Первая Ольга, она стала русалкой пять лет назад. Короткая стрижка, голубые глаза, губы полные, пухлые…
Он смотрел вдаль, словно видел там, за дымкой утреннего тумана, красавицу Ольгу. Катя заметила, как сильно Павел сжимает топор, аж костяшки пальцев побелели. И по-настоящему испугалась.
- Вторая Дина… Весёлая, смешливая, всё время хохотала и не верила мне. И Людмила… Вы все похожи в одном – вы достойны моего выбора, моего внимания. Вечером, когда стемнеет, ты услышишь, как мои русалочки поют грустные песни. Теперь они жалеют, что не научились меня любить, но поздно, поздно…
Да у него совсем плохо с головой, ещё и слуховые галлюцинации присутствуют!
- А если я не хочу быть русалкой? – осторожно спросила Катя.
Паша встал, пожал плечами, улыбнулся. Катя спрятала руки за спину, чтобы он не видел её дрожи.
- И я не хочу, – обрадовался Павел. – Лучше будь моей женщиной, русалок в реке и без тебя хватает.
Катя принесла из лодки рюкзак с продуктами, доставала еду и лихорадочно думала, как спастись от участи утопленницы