Лихая Императрица

Марина

 Шеф удивлённо взглянул на меня, поздоровался, прошёл в комнату. Увидев Катю, торопливо натянул на лицо маску.

– Всё настолько серьёзно? Марина Николаевна, подготовка к переговорам на завершающей стадии, надеюсь, вы оформили свои предложения? – спросил он, на всякий случай не подходя близко к кровати.

Марина заняла удобную позицию за спиной шефа и кивнула Кате. Жестом показала, чтобы она не открывала рот, демонстрировала ответы мимикой. Понятливая Катерина еле заметно кивнула.

–  Кхе, кхе, кхе! Угу! – сообщила она.

– Что с английскими разработками?

За спиной шефа Марина показала Кате поднятый вверх большой палец и указала на рабочий стол.

– Всё шикарно, – прохрипела её двойник. – Вам показать?

Она собралась было встать и уже вытащила из-под одеяла ногу в ажурном чулке (как можно купить подобную пошлость?), но вовремя одумалась.

Марина повертела пальцем у виска. Показала на себя, на неё, на шефа. Катя округлила глаза, фыркнула, покашляла и даже похрипела для убедительности. Испуганный шеф отпрянул в сторону.

– Позвольте, мне помочь, – вмешалась Марина. – Я близкая подруга Марины Николаевны и знаю, где она хранит документы. Видите ли, сама она не сможет вам внятно ответить, у неё жесточайший ларингит. Врач запретил разговаривать, иначе есть угроза повреждения голосовых связок.

Шеф, понимающий в медицине ровно столько, сколько Марина в квантовой механике – то есть на нулевом уровне, с уважением посмотрел на неё.

– Марина Николаевна   должна была подготовить разработки и предложения для переговоров. Но мы не ожидали подобного казуса. Что теперь делать?

– Доклад у неё в голове. Предлагаю перенести информацию на файл и отправить вам в электронном виде, – любезно предложила Марина.

– Лучше в печатном виде. Но как? Если она говорить не может?

– Мы дружим со школы, и я легко её пойму.

–  Со школы? До сих пор? – поразился шеф и повернулся к Кате.

Та артистично изображала умирающую лебедь: закинула за голову руку, приподняла подбородок и тяжело дышала. Марина скрыла усмешку: уверена, не будь Катя в платье, она бы приспустила одеяло и выставила плечи. Наверняка единственное, что удерживало её от такого шага, это новое платье – жутко сексуальное, неприлично открытое, но ни при каких условиях не похожее на ночную сорочку.

– Да, со школы и до сих пор, – подтвердила Марина.

Что удивительного, у неё не может быть друзей?

– Вы живёте работой, Марина Николаевна, когда вы находите время на дружбу? – спросил шеф Катю.

Катя томно вздохнула, стрельнула в него глазами, похлопала ресницами и сложила губы бантиком.

– Ах, – выдохнула она.

Но Марина перебила:

– Марина, тебе нельзя разговаривать! Бери планшет и пиши.

Катя замычала и округлила глаза.

– Я знаю, ты плохо себя чувствуешь, дорогая, – ласково сказала Марина, подошла к кровати, подоткнула мнимой больной одеяло – край яркого платья так и норовил высунуться наружу. – Можешь сокращать слова и предложения, я пойму.

На лице Кати отобразилась сначала бурная умственная деятельность, потом, вероятно, она испугалась за морщины на лбу и хрюкнула что-то типа согласия. Взяла поданный планшет, быстро заколотила по буквам. Она не писала слова, она просто набирала буквы и символы.

– Да, я поняла. Хорошо, отмечу этот момент. Как скажешь, здесь сделаю вкладку, – соглашалась Марина.

Села рядом с Катей, положила на колени ноут, открыла файл и начала печатать текст.

– Пока мы работаем, могу я предложить вам чай? – спросила Марина шефа.

– Лучше кофе, – растерянно ответил он.

Хорошо, что Катя купила кофе, хоть есть чем отвлечь гостя. Марина проводила начальника на кухню, сварила в турке кофе, достала вкусности, которые, разумеется, тоже купила Катя. Марине не хотелось ругаться с ней в магазине, она рассчитывала дома выбросить все вредные сладости в мусорное ведро, надо же, пригодились.

В комнате она прошептала Кате:

– Не останавливайся. Пиши что попало, главное видимость.

– Открой окно, – шёпотом попросила та, – жарко ужас как, я сейчас вкрутую сварюсь.

– Терпи, немного осталось. 

Дело пошло. Девушки так увлеклись, что не обратили внимание, как шеф вышел из кухни и заглянул в планшет.

– Что это? – изумился он, пальцем показывая на набор Катиных каракуль.

– Мы, мы, мы, – явно растерялась Катя.

– Скорописный шифр, наш личный, мы его ещё в детстве придумали, чтобы списывать легче было, – объяснила Марина.

Закрыла файл и отправила на печать. Изумлённый шеф лично вытащил бумагу из принтера, просмотрел и покачал головой:

– Потрясающе. Знаете что… Простите. Как я могу вас называть?

– Ма… Катя, – вовремя спохватилась Марина. – Екатерина Анатольевна.

– Чем занимаетесь?

– Я… дизайнер. Флорист.

–  Екатерина Анатольевна, нам нужны знающие дело и креативные люди. Если надумаете сменить род деятельности – милости просим. Марина Николаевна составит вам протекцию, – улыбнулся шеф.

Он озабоченно посмотрела на Катю:

– Кажется, у неё поднимается температура.

Катя вытерла тыльной стороной руки влажный лоб и кивнула.

– Выздоравливайте, – сказал шеф. – Не буду больше вас задерживать. Но в понедельник жду в офисе, приступайте к новым обязанностям.

Когда за ним закрылась дверь, Катя со стоном выползла из-под одеяла.

 – Ты садистка, – выдохнула она, стягивая с себя чулки и платье. – В квартире жара, платье синтетика, одеяло пуховое. Я думала, у меня будет тепловой удар.

–  Зато как достоверно получилось, – радовалась Марина. – Теперь мы сможем вместе ходить на работу, шеф сам тебя пригласил. То есть меня. Не важно! Оформишь меня какой-нибудь второй секретаршей, и мы выпутаемся из этой ситуации. Не всегда же нам жить в теле друг друга! Зато пока не произойдёт обратное превращение, будешь работать под моим руководством.