Страница 97 из 157
— Нужно что-то делать, — пытаясь себя убедить, забормотала вслух. — Еще раз обыскать дом. Попробовать найти тайники. Мало ли что может храниться у вселенского зла под половицей.
Под половицей вселенского зла могло храниться что угодно. Но я никак не могла обнаружить нужную половицу. Или рычаг, открывающий скрытую дверь в стене. Или картину, за которой скрывался бы сейф. Не было ничего, что я бы не заметила раньше. И это удручало.
«Почему ты хотя бы не хранил здесь запас еды?» — хотелось спросить мне у похитителя, но… Но.
На мир опустилась тьма. Мне приходилось зажигать свет, входя в комнаты, и я говорила себе, что могла что-то упустить потому, что оно было скрыто в тени от сияющих под потолком ламп. Нужно будет осмотреть все еще раз. Не может быть такого, чтобы в столь большом доме не было ничего полезного. Просто не может.
Когда я проходила мимо гостиной, взгляд сам собой скользнул в открытую дверь, нашарил лежащее в отсветах пламени камина тело. Немного посомневавшись, я вошла в комнату и включила свет.
Наверное, я должна что-то сделать с этим парнем, нельзя же просто оставить его лежать так, как он лежит сейчас. Но… Сколько в нем? Я никогда не могла на глаз определять вес, но явно не два килограмма. Я могла его перевернуть, смогу, наверное, его тащить, если очень постараюсь, но явно не смогу поднять, к примеру, на диван.
Что следует сделать с покойником, которого не можешь сдвинуть с места и от которого не можешь уйти? Пожалуй, накрыть его чем-то. В фильмах умерших всегда чем-то накрывали с головой, это был первейший признак смерти.
Найти что-то подходящее не составило труда — на одном из кресел был накинут плед. Подошла, коснулась плотной ткани, так хорошо сохраняющей тепло. Прижала плед к груди и подступила ближе к ковру, на котором лежал Шеридан.
Я не хотела смотреть. Картина его смерти была ужасающей, и один его вид вызывал странное ощущение глубоко внутри меня. Но я смотрела. Всматривалась в бледные черты с внимательностью человека, который рассматривает две картинки, над которыми написано «найди пять отличий». Потому что где-то глубоко внутри я не верила, что он действительно мертв. Я сомневалась в этом. Я подумывала, что это какой-то трюк, что он разыгрывает меня, проверяет. И плевать, что он больше не дышит и эта громадная лужа крови под ним явно не совместима с жизнью, как и раны на его теле. Он — не человек. Он — какое-то непонятное существо с невероятно сильной магией, которая продолжает скрывать нас от моих друзей. Он быстрый, сильный, ему не страшен холод.
И сейчас, перечисляя в своей голове все его невероятно сильные стороны, я смотрела на его раны и впервые задумалась, что за существо могло их нанести.
Кто мог бы убить его? Или хотя бы нанести достаточный вред? Так сильно его ранить?
Был ли это кто-то из моих друзей? Или кто-то из других его врагов, которых, я уверена, было великое множество?
Из тех, кого я знаю, это мог быть, разве что, Адриан. Великий дракон, я думаю, он был способен и не на такое. Беартис или Ариа били бы магией, Дарэл… Я верила в то, что братишка был достаточно силен, чтобы победить многих тварей, но не верила, что настолько.
Именно в этот момент, перебирая в уме тех из моего окружения, кто мог бы быть на такое способен, я поняла, что не хотела бы, чтобы это оказался Нейт. Я знала, что с каждым днем он становился все сильнее, что в нем росла уникальная мощь Граничного Короля, но не… Нет, дело не в том, что я думала, что ему не хватит сил. Я просто не хотела, чтобы он убивал. Даже ради меня. Убийство — это переломный момент. Оно разделяет на «до» и «после», и не важно, человек ты, оборотень или еще какое существо. Я не знала, как бы это изменило Нейта, и не хотела этого узнавать.
Нет, я не перестала бы его любить. Я просто не хотела, чтобы подобное случалось в его жизни. Случалось с ним. Я хотела, чтобы он просто был счастлив.
— Это все ты виноват, — сквозь накатывающее раздражение, сообщила я недвижимому похитителю. — Ты виноват. Во всем. В наших страданиях и своей боли. В своей смерти, если она действительно настоящая. Зачем ты давал подобное обещание? Зачем соглашался на все это? Ты виноват во всем. В том, что не проверил наличие мобильника в своих порванных карманах прежде, чем возлагать на него надежды по моему спасению. В том, что я осталась здесь одна, без средств существования. В том, что где-то там кто-то смывает с рук твою кровь. В том, что я снова плакала, хотя обещала себе больше этого не делать. Я нарушила обещание из-за тебя, хоть и не понимаю почему. И ты тоже мог бы нарушить! — я на несколько секунд замолчала, чувствуя, как от накативших эмоций и голода горло сжимает тошнота. — Сколько ты будешь так лежать? Пока я не упаду в голодный обморок? Что ты хочешь этим сказать? Показать? Доказать? И кому? Это все глупо, Шеридан. Все это было так глупо с твоей стороны.
Я отступила назад и бросила плед обратно в кресло. Накрыть его с головой означало бы поверить в его смерть. А к этому я была не готова.
Когда я, дойдя до порога, не выдержала и оглянулась, у тела стоял истекающий разводами тьмы волк. Его красные угольки-глаза смотрели прямо на меня, а шерсть на лобастой морде превращалась в завитки черного дыма.
— Он сказал мне позвонить, но у него не оказалось мобильника, а вы по прежнему будете держать меня здесь, не подпуская к двери, а если и подпустите, то метель не даст далеко уйти, — пожаловалась я волку, загоняя поднимающую голову панику поглубже в себя. — Теперь мне нечего есть и… А, какой прок от того, что я все это тебе рассказываю? Ты же всего лишь странный волк, охраняющий периметр по приказу своего хозяина.