Страница 155 из 159
-Только молодые головы забывают о последствиях такого ритуала и опасностях его проведения… Хорошо хоть в последние годы Дамиан умудряется вовремя остановить завершение ритуала… без последствий для призывающего… но с получением достаточных вразумлений «молодых дарований» в виде соответствующих отработок – улыбка у профессора стала маниакальной… Думаю, в придумывании наказаний он занимает не последнюю роль.
-Спасибо, профессор, я поняла.
-Ну, раз поняла, то собирай вещи и живо домой. Сегодня тебя я не жду, а вот завтра в бой. Вот слегка измененное расписание. Силения, тоже не задерживайтесь. Ваш доклад не должен пострадать из-за временных обстоятельств… - строго посмотрел на Силь – И… уважаемый, постель для больных, а не для меховых… шубок – Профессор впечатал не менее строгий взгляд на Кази, но тот сделал мордочку поболезненней, в меру своих возможностей и актерских способностей, и откинул голову на кровать, едва высунув язык. Умирает он! - ШУТ! Даю минуту… и аннулирую пропуск – почти пропел мужчина.
Кази сдуло словно ветром. Мордашка из болезненной перетекла в недовольную и обиженную…
Профессор не утруждая себя раскаяньем вышел из комнаты.
***
Как бы мне не хотелось улечься на кровать и сомкнуть веки, но совесть мучила. Мое длительное отсутствие не могло остаться не замеченным, а потому быстро переоделась, умылась и прошмыгнула вслед за хмыром. Время уже давно преодолело после полудня, а значит большая вероятность найти осведомителей по разведыванию обстановки именно там. Аккуратно ступая по ковру, направилась на святая-святых – кухню. Кази семенил впереди, четко улавливая ароматы, его довольная мордашка растягивалась в предвкушении чего-то очень вкусного, но ушки уловили посторонний звук, а потому он резко замер, прислушиваясь. По смене выражения от довольного к разочарованному, было ясно, что лакомства откладываются.
-Эвредика, рада тебя видеть… Поднимись ко мне – что ж похоже все новости я узнаю из первых уст. Госпожа Эстель стояла у перил в домашнем платье, с туго закрученным в пучок волосами, что было абсолютно не свойственно ее импульсивной натуре.
-Конечно, … Эстель – сделала легкий кивок и уже было направилась к лестнице, но..
-И еще. Попроси, пожалуйста, Эмму принести в мастерскую обед – тяжело вздохнула – я не успела пообедать. Надеюсь ты составишь мне компанию?
-Буду счастлива – улыбнулась дружелюбно.
Эстель направилась в мастерскую, а я к обожаемой всеми Эмме.
-Ты со мной? – решила уточнить у Кази, получив легкий кивок и волну поддержки, успокоилась.
На кухне получила свою порцию причитаний и упреков о своей безалаберности, затем немного сочувствия после краткого и адаптированного рассказа о моей болезни и, наконец, после порции поцелуев и обнимания, мне вручили поднос с едой, в виде легких закусок и чая. Эмма четко дала понять, что ужин будет ранним, а потому пока легкий перекус. Возражать я не стала, бессмысленно. Уже при выходе из кухни, услышала:
-Скажи госпоже Эстель, что мне нужно знать, сколько будет персон сегодня на ужине.
-Хорошо, скажу… - и лишь выйдя за порог, поняла, что придется весь вечер провести в своей комнате, чтобы не мешать хозяйке и гостям.
В мастерской оказалось свежо, распахнутые настежь окна, впускали уже холодный осенний ветер. Именно у огромного окна стояла хозяйка все в том же платье, но уже распущенными каштановыми волосами, задумчиво вглядываясь в даль. Я тихонько притворила дверь, но это не осталось незамеченным Эстель.
-Поставь на стол поднос и иди сюда – что я и сделала, прихватив ажурную шаль со спинки дивана.
Подошла к женщине и накинула шаль ей на плечи, мне ли не знать, как долго она может так стоять. Женщина, настолько любящая быть свободной, что «растворяется в ветре», стоило ей только уловить аромат свежести. Именно жажда свободы, сделала ее, не принимающей правила большинства и смело дающей отпор на любые посягательства в ее ограничении. Сейчас тот образ строгой дамы, стоящей у перил, казался невозможным и чуждым открытой, чуткой и экстравагантной художницы.
-Спасибо, дорогая – она слегка наклонила голову, касаясь моей руки.
-Не за что – стояли рядом, но словно сами по себе…
-Спрашивать, где ты была не имеет смысла - говорила она все, также вглядываясь вдаль – дорогой дядюшка соизволил отправить вестника… сегодня утром.
-Простите меня…
-Эстель, - прервала она меня – и только Эстель!
-Прости меня Эстель… Я не подумала, что вы будете волноваться – после этих слов женщина резко повернулась ко мне и взяла меня за руки. Шаль упала с плеч на пол.
-Эва, ты стала мне не дочерью, но подругой. Я волновалась, была в ратуше и направила запрос в Академию. А в ответ тишина… - мне было стыдно, и я опустила взгляд. Хмыр, видя наши терзания, стал крутиться вокруг нас, ласкаясь и урча.