Страница 271 из 299
Луций сидел на большом валуне, наблюдая за тем, как умиротворенно дрожит гладь Галилейского озера. Созерцание водной ряби успокаивало его. На эту безмятежность хотелось смотреть бесконечно. Неподалеку Иисус беседовал с учениками, склонившими головы.
– Знаю. Знаю, что он вам неприятен. Знаю почему: слышали и ведали о нем, как о самом страшном человеке. Знаю, что проклинают его все и вы тоже. Но услышьте вы меня и поймите: не здоровые имеют нужду во враче, а больные. Я пришел призвать к покаянию не праведников, но грешников. Уразумейте, что нельзя отвергать кающегося грешника. Отец мой любит вас одинаково, но праведники продолжат жить праведно, а грешник, пришедший к Нему, – радость вдвойне. Так как не будет спасения ни одному из грешников. Не хочу я видеть раздора в вас.
Двенадцать пар глаз уткнулись в песок, не осмеливаясь посмотреть на учителя своего. Что сказать ему? Они люди, а он сын Божий. Иисус подошел к генералу.
– Не держи зла на них, Луций.
– Зла? Я не держу ни на кого зла. Я сам есть зло.
– Зря ты так. Ты ведь не убил Варфоломея. Даже позволил ему самому решить твою судьбу. Ты меняешься.
– Глупости. Я знал, что он не сможет. Не так-то просто убить.
– А ты бы смог его убить?
– Легко, – шмыгнул носом Луций.
– А что тебя остановило? Ты ведь мог убить их всех, не так ли? И меня заодно.
Иисус отправился обратно к ученикам. Ветер слегка усилился, становилось зябко. Солнце заволокли тучи, и с неба мелкой пылью посыпался дождь-сечка. Воздух, наполнившись водой, влажно загустел.
– Мы должны добраться до города Капернаум. Если выдвинемся сейчас, то через двое суток будем у ворот.
– А что нам там надо? – Луций подошел ближе, кутаясь в одежду.
– Не знаю, но неведомая сила тянет меня туда. Наверное, этого хочет мой отец.
– А-а-а! Понятно. Это многое объясняет. Только проблема в том, что в городе полно римских патрулей, а вокруг него – всякого сброда, начиная от бродячих торговцев и заканчивая беглыми рабами и разбойниками, – Луций вытер с лица дождевые капли. Ветер быстро сменялся шквалом, морось переходила в ливень. – Если поплывем на лодке, доберемся меньше чем за сутки.
– Будет буря! – Петр указал на черное густое небо и сверкнувшую на нем молнию.
– А чего нам бояться, с нами же спаситель. Неужели его отец угробит нас?! – расплылся в улыбке Луций и первым вцепился в огромную лодку руками. – Ну, поможет кто или нет?! Или вы собираетесь жить вечно?!
Ученики стояли в растерянности, ожидая решения Иисуса.
– Луций прав, нужно плыть.
– Да он спятил, учитель! Погода-то какая! Стоит переждать, к чему такая спешка?! – не выдержал Иуда.
– Ждать нельзя. Каждый день я чувствую, как что-то исчезает, образуя пугающую пустоту. Нужно плыть.
– Ну-ка, навалились все на лодку! – скомандовал Петр и бросился помогать Луцию.
Лодка прошуршала днищем по мокрому песку и плавно опустилась на воду. Последним в нее залез Луций. Едва он перекинул ногу через борт, по суденышку с невероятной силой ударила очередная волна, но люди удержались.
– Весла на воду! – перекричал ветер Петр.
Все как один бросились грести. Луций, сняв отяжелевшую от воды одежду, сел рядом с Варфоломеем и принялся за дело вместе с остальными. На мгновение апостолы уставились на изувеченный шрамами торс генерала: рваные, неровно сросшиеся борозды рассекали его тело вдоль и поперек. Петр громким окриком привел их в чувство. Лодка под ударами бешеных волн скрипела и трещала. Утлое суденышко раскачивалось так сильно, что, казалось, вот-вот перевернется, а всех, кто был на борту, то и дело с ног до головы окатывали холодные брызги. Когда очередная молния озарила небо, Луций увидел на носу карлика, того самого, который уже давно не приходил к нему. Грешник весело смеялся, насвистывая что-то в унисон с ветром, – стихия была ему нипочем.
– Красивая картина, да генерал? Неплохое местечко ты себе отхватил! Захотелось поближе к теплу? Совесть не мучает? Ты же убийца! Твое дело – убивать, а не разгуливать с этими святошами. Кстати, твой друг Ромул нехорошо о тебе вспоминает. Впрочем, чтобы он не сильно грустил, я подогнал ему его девушку, вернее, то, что от нее осталось. Ты же не забыл, как порвал ее на клочки? Ха-ха-ха!
– Прочь! – зажмурился Луций и яростнее навалился на весла.
– Не поддавайся ему, – склонился над его ухом Иисус.
– Ты видишь его?!
– Конечно.
– А остальные?
– Нет. Только ты и я.
– Прогони его! – старался переорать завывающий ветер Луций.
– Не могу. Он чует грехи и идет на них. Он пытается напугать всех, пытается сделать так, чтобы вы засомневались во мне. Поэтому-то и бушует буря.
Гребцы выбились из сил, промокли, их руки покрылись кровавыми мозолями. Карлик продолжал насвистывать, буря завывала с новой силой. Вдруг Петр, словно почувствовав некий импульс, сжал зубы, навалился на весло и что есть мочи прокричал: