Страница 8 из 16
Уже перед самым выходом из квартиры, Сергей достал смартфон, повозил по нему пальцем, и, делая вид, что разговаривает, громко сказал:
– Выходим. По сторонам смотрите. Готовность пять минут.
***
… Ирина Дмитриевна вышла из подъезда и бодро направилась наискосок, через двор, по тропинке, протоптанной нетерпеливыми местными жителями.
Бочком прошла между плотно, прямо на газоне, припаркованных машин, миновала детскую площадку, углубляясь в тень старых, высоченных тополей, до обрезки которых у муниципалов никак не доходили руки.
Сзади хлопнула автомобильная дверь, и появившийся оттуда некто в вязаной маске, не торопясь, выстрелил в спину женщины. Дважды.
Валюхина ойкнула, обернулась, краем глаза зацепив отъезжающий вдоль дома автомобиль непонятной марки, и медленно, ничего не понимая, упала на мокрую, слизкую, с мелкими камешками и размокшими окурками, землю.
***
– Выйди в подъезд. Надо поговорить, – прошелестело в ухе у Серёги. – Не при свидетелях.
Инспектор окинул взглядом семейство Валюхиной, сделал строгое лицо и официальным тоном сообщил присутствующим:
– Я сейчас пойду, посмотрю, доклады у сотрудников приму. Без меня никуда не выходить и никому не открывать.
Подростки в ответ лишь равнодушно пожали плечами и отправились в свою комнату, бабка потопала к телевизору, и только Ирина Дмитриевна немного напряглась.
– Всё так серьёзно?
Мысленно чертыхнувшись на перебор в роли «блюстителя закона», Иванов успокоил уже одевшуюся «подзащитную»:
– Порядок такой. Неужели вы думали, что вас бесконтрольно выставят из собственной квартиры и до подруги просто проводят, не озаботившись вашей безопасностью? Обижаете… Я же за вас отвечаю.
Последняя реплика, произнесённая виновато-мягким тоном вместе с демонстративно опущенным в пол взглядом и умело наведённым на физиономию смущением, подействовала в успокоительных целях безотказно. Методика проверенная – всегда срабатывает на добрых, не слишком красивых женщинах в разводе и немолодых многодетных матерях. Даже стыдно немного стало.
– Конечно-конечно, – зачем-то сконфузилась Валюхина, теребя в руках простенькую сумку. – Я понимаю.
Многозначительно полуприкрыв глаза, Сергей вышел в подъезд и медленно пошёл вниз.
Спустился на пролёт, где его уже поджидал злющий на весь белый свет Антон.
– Тут тихо, – негромко сообщил он. – Камер нет. Я проверил.
– Всё равно, давай шёпотом, – предложил напарник, готовясь к чему-то нехорошему. – Стены тонкие. Вдруг услышит кто.
– Как скажешь, – согласился Швец. – В двух словах: я из подъезда вышел в образе нашей Ирины Дмитриевны. Просто так, на всякий случай. Думал, если слежка есть – срисую. А мне в спину две пули подарили… Кто – не видел. Из машины стреляли. После выстрела упал на всякий случай, для наблюдателя, если таковой имеется. Был! Был, сучонок… Лица не разглядел, но молодой – точно. Он близко не приближался, из тени смотрел. Минуты полторы, потом скрылся. В разнос пошла Вика Егоровна. Команду валить дала. Не понимаю, почему…
Вопрос «почему» Иванова интересовал не меньше, однако сейчас было не до него.
– Давай потом истоки поищем, – скривился он. – Сейчас с «подзащитной» надо что-то решать. Крутой замес получается. А почему я выстрелов не слышал? Окна ведь в сторону подъезда у Валюхиных выходят. И почему контрольный в голову никто делать не стал?
– Спец работал. Обе пули чётко пониже шеи угодили, как в тире. Был бы материальным – с гарантией бы умер, – начал с последнего Антон. – И ствол с глушителем использовался. При нынешних стеклопакетах вместо обычных окон если кто и услышал, то внимания не обратил. Мелкий хлопок, не более… Прохожих поблизости я не заметил. Делать-то что будем? Они же до утра разберутся, что наша тётка живёт и здравствует? Наверняка ведь полицейские сводки читают. Шефа зовём?
Таким испуганным Иванов видел друга впервые. Понимал – не ответственности он сейчас боится, не Фрола Карповича. За женщину переживает.
– Нет… Да… Погоди… Подумать надо, – рассеянно бормотал инспектор, лихорадочно выискивая хоть какой-то адекватный выход из сложившейся ситуации.
Мозг парня работал на пределе своих возможностей. Помогая своему серому веществу, инспектор начал проговаривать вслух ход собственных рассуждений. Немного несвязно, однако Антон всё прекрасно понимал и стоял не дыша, боясь отвлечь напарника от поиска решения проблемы, в которую они угодили по его милости.
– Если дала команду «Фас» – значит, проконтролирует исполнение… Если работали спецы, то докладывать побегут только после перепроверки факта смерти… Наблюдатель ничего не значит… Страховка. Не более… Времени – максимум до утра… Потом повторят… Заставить отменить? А как? В разум вмешиваться мы не имеем право. Шеф? Тот вряд ли избирательно может, он больше по срокам. На день, неделю… Получается, приказ останется в силе… Не факт, что он на месте… Камеры… наверняка пишется всё. Тётка если и забудет – посмотрит. Не вспомнит – суть поймёт… Не то…
Взгляд инспектора неожиданно остро впился в призрака. Тот вздрогнул – настолько злыми, решительными выглядели обычно серьёзные, спокойные глаза друга.
– Ухоженная, говоришь? Пахнет приятно? – непонятно прошипел парень.
Швец часто, мелко закивал головой.
– Ага. Прямо полированная.
– Х-хе… Есть идейка, – лицо говорившего исказил недобрый оскал. – Ты на какой срок можешь людей Печатью отключать?
– Минут десять, может, больше. От телосложения зависит.
– А если постараться?
Теперь настала очередь призрака призадуматься.
– Сложно сказать… Зато могу держать живых в бессознанке довольно долго. Только постоянно метаться между ними придётся – поддерживать беспамятство.
Непонятный пока план Иванова его определённо обнадёживал, а хищная целеустремлённость, сменившая прежнее ощущение логического тупика, бодрила.
– Тогда так, – из бумажника на свет появилась банковская карта. – Пулей лети в торговый центр… тот, самый дорогой, на площади. В нём найдёшь подарочный магазин. Там должен быть такой… Торгует всякой чепухой для дней рождений и маскарадов. Купи два плаща с капюшонами, самых больших, и две маски на всю рожу. Затем возвращайся. В дверь позвонишь, покажешь рожу… Один комплект отдашь мне, второй для тебя. Сейчас, – косой взгляд на экран смартфона, – девяти ещё нет. Сегодня суббота – значит, работают до десяти. Успеешь. Давай!
Расспрашивать Антон не решился. Выхватил карту из пальцев друга и тут же исчез.
***
Через пятнадцать минут призрак позвонил в дверь квартиры семейства Ирины Дмитриевны. Весь этот небольшой промежуток жизни Иванов ничего никому не объяснял, стоял, привалившись спиной к двери и устало закрыв глаза, чем заставил всех изрядно понервничать.
Едва пропиликал звонок – он, глянув в глазок, коротко бросил: «Свои», и вышел на лестничную площадку.
– Держи, – призрак деловито сунул в руки парня пакет фирменно-весёленькой расцветки с эмблемой магазина, а затем еле слышно прошептал. – Теперь что?
Ответил ему напарник так же тихо:
– Отправляйся к Солодянкиной. Выруби вообще всех. Потом ко мне. Когда начнёшь действовать – надень на себя эти вещи. Вряд ли там одна система видеонаблюдения. Наверняка дублирующая имеется. Не нужно нам светиться. Ни тебе, ни мне, – Сергей пресёк открывшего было рот Швеца, собравшегося разразиться своим привычным «Да мне пофиг». – Я тогда тоже туда поеду.
– А почему не сразу?
– Вдруг тётка сейчас в кабаке сидит, жюльен кушает? Или в массажном салоне? Или у косметолога? Я – не ты. Невидимкой стать не умею. Где мне её ждать тогда прикажешь?
Смутившийся Швец не нашёлся, что ответить, зато нашёл, что спросить:
– Где тебя искать?
– Здесь. Пообщаюсь с «подзащитной». Попробую узнать – с чего у них с Викторией Егоровной такая нелюбовь. Дальше секретничать от неё не вижу смысла. Потом… – и Сергей наскоро изложил свой нахальный, на грани фола, план.
Выслушав, призрак захихикал, потирая руки, отчего пакет пришёл в хаотичное движение и стал мягко стучать Антона по ногам.