Страница 89 из 130
Безымянное почти заброшенное селение оказалось совсем недалеко от дома стариков, что приютили нас. Покосившиеся домики с прохудившимися крышами показались уже спустя 10 минут ходьбы. Мы шли по проселочной дороге, пытаясь высмотреть хоть один дом, в котором жили бы люди.
– Неужели здесь вправду кто-то есть? – с сомнением произнесла я.
– Да, гляди, там кто-то сидит, – указал Маркус на скамью возле деревянного дома.
Мы подошли ближе к седому старцу, которому на вид было, наверно, под сотню лет. Я открыла было рот, чтобы обратиться к нему, но Маркус мягко сжал мою ладонь, останавливая меня, и заговорил сам.
– День добрый, старик. Не подскажешь, где найти здесь сапожника?
Житель медленно поднял на нас голову. Под его длинными седыми бровями не было даже видно глаз. Он поправил тулуб темно-серого цвета и задумчиво потер лоб, изрезанный глубокими многолетними морщинами.
– Кого, говоришь, тебе надоть? – раздался из недр его груди едва слышный скрипучий голос.
– Сапожника! – громко повторил маркус. – Обувных дел мастера!
– А-а-а, башмачника. Сейчас будет тебе башмачник.
Старик медленно, покряхтывая и, по-моему, поскрипывая, повернулся в сторону дома, у которого сидел, и неожиданно громко крикнул:
– Сович! У тебя покупатели, радуйся! Сович, раздери тебя хромоногий волк, опять уснул там?!
– Сколько раз повторять тебе, я Оссови! – раздался в ответ голос из дома. – Оссови, запомни уже, старая ты погнутая кочерга!
Дверной проем полностью загородил высокий мужчина в возрасте, одетый в рабочий фартук поверх рубахи. Его лицо словно было высечено из дерева, в котором сохранили все прожилки, создаваемые природой на коре. Он наградил нас с Маркусом тяжелым взглядом.
– Чего вам? – бросил он, с подозрением рассматривая моего спутника, и я решила переманить его внимание на себя.
– Мы путешественники, пришли очень издалека. И в пути у меня прохудилась обувь. Мы зашли к Лионелле и Генри, что живут на окраине вашего селения, и мне одолжили вот эти боты, – я указала на свои ноги, – и посоветовали обратиться к Вам, сказали, Вы отличный мастер и сможете мне помочь.
– Ну, мастером-то я был лет 20 назад, уже и руки не те, и глаза тоже, – вздохнул Оссови, – к тому же, покупателей у меня совсем нет. Но, кажется, у меня кое-что найдется в закромах.
– Тапочки из шкурок мышей? – спросил его старик на лавке, забавно заухав.
– Я бы из тебя тапки сделал, да только твоя шкура как пергамент, тронь – и разлезется сразу! – напал на него в ответ Оссови, возвращаясь в свой дом. – Подождите, – бросил он нам с Маркусом.
Я осторожно поглядывала на старца у дверей, но так и не могла понять даже, куда он смотрит. Он лишь опирался на свою искривленную, как он сам, клюку, словно глядя сквозь нас с Маркусом.
– Интересно, у него правда найдется какая-то обувь? – обратилась я к своему спутнику, чтобы разбавить тишину. Тот пожал плечами:
– Ну, может тапочки из мышей – это не так уж и плохо. Это такая национальная обувь?
– Дурак! – рявкнула я, толкнув в предплечье. Старик снова глухо заухал, оценив, по-видимому, юмор Маркуса.
Из дома раздался глухой стук, и из него вышел Оссови, держа в руках пару высоких ботинок коричневого цвета на шнуровке.
– Вот, точно как тебя ждали, – произнес он, протягивая мне обувь. Я взяла ее и подошла к скамейке, на ходу рассматривая. Плотная подошва была словно намертво приделана к самому ботинку, хотя как это было сделано, я не видела. Каждое из отверстий, сквозь которые проходил черный шнурок, было зажато в круглое металлическое колечко. Старец вежливо подвинулся, позволяя мне присесть на краешек скамейки, и я примерила обувку. Она идеально села на ногу, словно ее действительно сделали на заказ для меня. Я надела оба ботинка, зашнуровав, и поднялась на ноги, чувствуя, как хорошо они поддерживают мои лодыжки.
– В них будет удобно далеко идти, – задумчиво произнесла я.
– На это и был расчет, – кивнул Оссови.
– Мне нравятся, – подняла я глаза на Маркуса.
– Удобные?
– Еще как! – кивнула я с восторгом.
– Хорошо, – благосклонно улыбнулся он, снимая с плеч мешок. – Сколько? – спросил он у сапожника. Тот рассмеялся.
– Малец, ты тут видишь хоть один магазин?
– Магазин? – растерялся Маркус, оглядываясь. Я последовала его примеру. Вокруг нас были только заброшенные домики и уныло скрючившиеся деревья без листвы. Над одним из жилищ вилась тонкая струйка дыма из трубы. Где-то неподалеку одиноко забрехала собака. Не хватало разве что перекати поля для завершения картины заброшенности.
– Куда я твои деньги-то девать буду? – объяснил Оссови. – Мне уже никому не сплавить эту обувку, забирайте, – он великодушно махнул на нас рукой.