Страница 26 из 130
– Да, повезло, что повар оказалась женщиной, – ответил мне Маркус. Я скривилась от его слов, но все же начала жадно поглощать бутерброд. Что-то кольнуло у меня в душе. Неужели это было чувство ревности?
– А ты почему не ешь? – спросила я, наблюдая, как Маркус снимает куртку и устало бросает ее на тумбу.
– Я сыт, – его развратная улыбка заставила меня закипеть.
– Знаешь, как называют шлюху мужского пола? – ядовито поинтересовалась я у него. Он бросил на меня подозрительный взгляд.
– Ну?
– Маркус, – выплюнула я, запихиваясь еще одним бутербродом, пока не отобрали за такую дерзость. Лицо моего собеседника вытянулось, и он громко фыркнул:
– Кухарке не меньше пятидесяти лет.
Я кашлянула. Как он догадался, что я была возмущена именно тем фактом, что он добыл еду у женщины, воспользовавшись своим очарованием и обаянием?
– У тебя все на лице написано, – будничным тоном добавил Маркус, словно услышав мои мысли. – Доедай, а я пока схожу в душ. Сублимация ужасно утомляет, – он вздохнул, направляясь к двери ванной комнаты.
– Что такое сублимация? – поинтересовалась я. – Это у вас, технеров, так модно называть колку дров?
Маркус бросил на меня изможденный взгляд и ответил:
– Почти. Это значит перенаправление сексуальной энергии на какой-нибудь другой вид деятельности во благо. А не в изнасилование.
Я закашлялась основательно. Кусок бутерброда встал поперек горла от услышанного. Изнасилования?! Кого, меня?!
– А ты тут смотри не подавись мне назло, – добавил он.
Я проводила его взглядом в ванную комнату, уминая еду. Ну, хотя бы за то, что он не морил меня сознательно голодом, можно было поставить ему плюс. Да и в целом, если трезво оценивать его поведение, отбросив озабоченность, агрессию и планы сломать мне жизнь в угоду своим интересам, то его с натяжкой можно было бы назвать заботливым. Кто еще бы ради меня ходил колоть дрова, только чтобы я провела ночь не в лесу? Бывало, что мне и в ночлеге-то отказывали, даже когда я предлагала отработать свою постель. Но, учитывая, что дверь все так же была заперта, а я была заложницей Маркуса, было рано называть его хорошим парнем.
Из соседней комнаты донесся приглушенный шум воды. Да, после длительного физического труда я тоже любила принять душ. Он отлично расслабляет, и словно смывает с тебя всю усталость. Хм… Значит, Маркус был сейчас уставшим и наверняка не слишком сосредоточенным и внимательным. Может, попытаться стащить у него ключ, пока он не видит, и по-тихому убежать? Стоило попробовать.
Я отряхнула ладони от хлебных крошек и подкралась к двери. Кроме шума воды я ничего не услышала, и тихонько отворила дверь. Обнаженный Маркус стоял спиной ко мне под душем, и даже не оглянулся, когда я зашла, осторожно пригнувшись. Я заставила себя отвести взгляд от его спины, чтобы снова не застрять, любуясь им, и увидела его одежду, аккуратно сложенную на туалетном столике. И ключ, лежащий прямо наверху стопки. Наверно, Маркус вытащил его, чтобы тот не выпал из кармана на пол. Мне нужно было лишь подойти и взять его так, чтобы его владелец этого не заметил.
Я неслышно подошла к тумбе и протянула руку, чтобы забрать ключ. Маркус тихо вздохнул, чем привлек мое внимание, и я невольно обернулась на него. От увиденного у меня отвисла челюсть, и я даже забыла, зачем пришла. У Маркуса было потрясающее мощное тело. Капли воды стекали по его мышцам, будоража мое воображение и пробуждая желание. Но особенно меня привлекло то, чем Маркус занимался. Он стоял, уперевшись одной рукой в стену, и сжимая член во второй, плавно двигая ладонью вдоль его ствола. К своему стыду я поняла, что застукала его за мастурбацией, но отвести взгляд не было сил и желания. Его член оказался длиной в две ширины его ладони, и довольно толстый на мой взгляд. Пара вен переплеталась вдоль его направленного вверх напряженного ствола, увенчанного массивной бордовой головкой. Это был первый раз, когда я вживую увидела обнаженного мужчину, еще и такого красивого. Сердце забилось быстрее, а тело словно взорвалось гаммой смешанных желаний, главным из которых было оказаться рядом с Маркусом под душем и прикоснуться к нему.
Внезапно он оскалился и склонил голову, задвигав ладонью быстрее и резче. Белая струйка брызнула на стену и была тут же смыта водой. Маркус удовлетворенно выдохнул… и поднял свои золотые глаза на меня.
– Никки… – произнес он низким зовущим голосом, и я нервно облизнулась. Неужели ему пришлось заниматься подобным из-за меня? Думал ли он обо мне? Так много волнительных мыслей заполонило мой разум из-за Маркуса. Я почувствовала, как тяжелеет внизу живота и намокает белье.
Поволока начала спадать с взгляда Маркуса, и он, вернувшись в реальность, внезапно оценил, что на самом деле я забыла в ванной, поскольку я все так же стояла с протянутой в сторону ключа рукой. На его лице сначала отразилось недоумение, а следом – гнев. Я все же схватила ключ и, прижав его к груди, произнесла напоследок:
– Так и быть. Ты официально повышен с горошины до стручка!
Я развернулась и со всех ног бросилась прочь из ванной, надеясь успеть улизнуть до того, как Маркус придет в себя окончательно. Дверь в спасительный коридор, ведущая на свободу, казалась так близко. Я успела вставить ключ в скважину, провернуть его и открыть лишь на несколько сантиметров, как две руки по обе стороны от моей головы ударили в дверь, захлопывая ее, и я услышала раздраженное тяжелое дыхание Маркуса над своим ухом.