Страница 118 из 130
Наклонившись, он прижался ко мне губами в поцелуе, обезоруживающим и обездвиживающим лучше любых пут. Голова закружилась, словно легкая пушинка, подхваченная игривым ветерком. По телу разлилось приятное тепло, пробуждающее мое желание. Маркус на мгновение остановился и потянулся к небольшой полке, где стояли разноцветные бутылки и банки.
– Помнишь, я говорил тебе, что заниматься сексом в душе очень удобно?
– Может быть, – я игриво улыбнулась, рассматривая маленький темно-синий квадрат в руках мужчины. – Это и есть та вещица? – поинтересовалась я.
– Да, – Маркус улыбнулся уголком рта. Закусив край пакетика, он легко разорвал его зубами, чем вызвал у меня подсознательный восторг и волнение. Достав оттуда прозрачный кружок, он легко раскатал его вдоль напряженного члена, от одного вида которого во рту пересохло и задрожали коленки от предвкушения. Маркус сделал шаг ко мне и подхватил мою левую ногу, ставя ее на бортик кабины.
– Держись за поручень, – тихо произнес он, кладя мою руку на длинную металлическую штангу, тянущуюся по стене вдоль всей кабины. Он привлек меня к себе ближе и, немного присев, легко вошел, заполнив терзающую меня пустоту, дразня глодающее желание. Я тихо застонала, задрожав от восторга и сладкой судороги, что свела низ моего живота. – Соскучилась, птичка? – хрипло прошептал на ухо Маркус, сжимая одной рукой мою талию, и тоже берясь за поручень.
– Да-а-а, – восторженно выдохнула, двигаясь ему навстречу, мгновенно улавливая его ритм.
– Признайся, ты баловалась с собой, пока меня не было? Думала обо мне, вспоминала, как я тебя трахал? – тягучий толчок внутри мгновенно освежил мою память.
– Не скажу, – сдавленно ответила, обнимая Маркуса, прижимаясь грудью к его горячей груди. По коже стекали капли воды, щекоча и пробуждая мою чувственность. Внезапно Маркус ощутимо хлопнул меня по заднице, тут же прижав ладонью к бедрам и толкнувшись так глубоко, что у меня перехватило дыхание.
– Я задаю вопросы, ты отвечаешь, – прорычал он мне на ухо, неожиданно укусив за мочку, не сильно, но достаточно чувствительно, чтобы по телу пробежали мурашки. – Ты вспоминала обо мне по ночам?
– Да, вспоминала, я каждую минуту думала о тебе, – горячо прошептала я, бросая поручень и сжимая пальцами широкие предплечья Маркуса. Он обхватил меня в ответ, приподнимая на носочки, насаживая на свой член, словно маленькую игрушку, принадлежащую только ему, которой мог распоряжаться только он.
– Как я хотел это услышать, – произнес Маркус. – Я тоже скучал по тебе, малышка, – он глухо зарычал, и я отозвалась стоном ему в унисон.
В этой позе я ощущала все не так, как обычно. Я прижималась лоном к члену Маркуса, и в какой-то момент поняла, что мне не нужна его помощь для достижения пика. Неожиданно волна накрыла меня сама, и я с громким судорожным стоном задрожала, сжимаясь вокруг него, уперевшись лбом ему в грудь. Я почувствовала, как он бережно держит меня, уже практически навесу, и только когда я успокоилась, то ощутила внутри знакомую пульсацию, и как он вбивается в меня даже глубже, чем обычно, после чего Маркус взорвался сам, крепко стиснув в объятиях. Он выскользнул из меня, и я истощенно привалилась к мокрой стене, придерживаясь за поручень. Маркус на минуту вышел из кабины, оставив меня одну, и вернулся, когда я почти пришла в себя. Он вновь обнял меня, отрывая от стены и, наклонившись, долго и сладко поцеловал в губы.
– Молодец, ты справилась в этот раз сама, – улыбнулся он, отпуская меня. Я смущенно угукнула. Мужчина протянул руку мне за спину и взял с полки желтую бутылку. – Можешь мыться вот этим, – произнес он, давая мне ее в руки.
– Я бы еще… хотела помыть голову, – неловко произнесла я, намекая, что предпочла бы сделать это в одиночестве. Маркус громко рассмеялся на это.
– Обычно женщины смущаются при мне раздеваться, а ты – распускать волосы. Никак к этому не привыкну.
– И что, много женщин ты раздевал здесь перед таким душем? – зарычала я, внезапно ощутив в груди жгучую ревность.
– Ни одну, – посерьезнев, ответил Маркус. – Я никогда не приводил женщин в этот дом. – Я удивленно хлопнула на него глазами, и он неожиданно вновь открыл дверь, покидая кабину. – Пойду тогда приведу себя в порядок в ванной наверху. – Он на секунду вернулся, дав мне приземистую баночку. – Это превратит тебя из дикаря в цивилизованного человека, – Маркус напоследок дернул меня за пушок внизу живота, заставив возмущенно взвизгнуть, и ушел из комнаты.
Я показала ему вслед язык, хоть он этого и не увидел, и принялась смывать с себя дорожную пыль. Полгода мне приходилось мыться в горной реке, я дважды простужалась из-за этого. И тут, наконец, была горячая вода, сколько мне хотелось, и душистый гель, едва пахнущий чем-то пряным. Я осторожно расплела косу и убрала ленту, которая ее сдерживала, на пол комнаты, чтобы окончательно не намочить. С удовольствием дважды укутала себя с ног до головы пеной, наслаждаясь каждым мгновением очищения. Закончив мыться и, все же, убрав с тела волосы, как любил Маркус, я напоследок обнюхала и перечитала все баночки и бутылки, что стояли у него на полке. Многие, как мне показалось, выполняли одни и те же функции по уходу за волосами и кожей, но все же их и вправду оказалось больше, чем у меня. Я громко фыркнула на эту артиллерию и, наобум потыкав в табло на стене, выключила воду.