Страница 7 из 98
Дракон вздрогнул, покосился на мои пальцы, но ничего не сказал.
-Откуда ж я знаю, - пробормотал с очередным тяжким вздохом, - несколько десятков студентов пришлось отчислить после первого полугодия и отправить в мастеровые. Не обнаружилась в них магия такого уровня, которая позволила бы учиться в академии и дальше. Некоторые ушли сами, попытав счастья и поняв, как сложно и трудоемко пробуждать в себе магический дар, ведь магия просыпается не в каждом драконе и драконице. - Дакки смерил меня вопросительным взглядом чуть прищуренных глаз. - А ты из мира людей, что я про тебя знаю?
-Но, Маша, - хотела напомнить тому про девушку, что впечаталась в память светлым неземным образом.
-То другое, - нетерпеливо перебил меня Дакки, явно не желая продолжать тему. - Другое, понимаешь?
Я не понимала, а Дакки не стал разъяснять, огибая очередной холм и показывая рукой на рощицу невдалике.
-Сюда ты хотела, что ли? - спросил на просторечный манер, кивая головой.
Я только пожала плечами в ответ.
Какая мне, в сущности, разница, в какой роще тренироваться? От сегодняшнего утра я уже получила массу впечатлений и полезной информации, зарядилась положительными эмоциями, узнала о Центре и Скалистом крае много нового, перевернула страничку, заполняя ее воспоминаниями и восторгами. Но одно никак не давало мне покоя.
"Почему Дариэн и Дакки ни разу не упомянули при мне о Вольном, который стал причиной всех нынешних бед? Боятся обидеть, оскорбить? Не хотят бередить свежую рану и пробуждать мои воспоминания?"
"Почему хмурятся всякий раз, как я ненароком упоминаю в разговоре Машу, игнорируют мои вопросы о ней, нарочно замалчивают историю ее появления в мире драконов?"
В один из тех дней, когда я только-только привыкала к Обители Знаний и ее обитателям, в замок прилетел Драко с Машей на спине. Зрелище, конечно, незабываемое. Я видела, как искренне радовался Дариэн, как нежно и ласково, что вообще удивитеьно для Дакки, тот обнимал хрупкие плечи девушки. Со стороны они казались семьей, любящими друг друга людьми, с заботой и трепетной теплотой оберегающими друг друга. Но в чем несастыковка? Что наталкивает меня на мысли о напряжении, возникающем каждый раз, как разговор заходит о Маше? Может, все это только мои фантазии, тайны, которые рисуются на пустом месте?
-Готова? - обернулся дракон, прерывая мои размышления. - Лови свою деревяшку.
В этот момент солнышко показалось из-за туч, раскрашивая короткие жесткие волосы Дакки рыжими бликами, ветер здесь совсем стих, заблудившись в вершинах деревьев, звуки внешнего мира превратились в какофонию из щебета, стрекотания и шелеста листвы. Пока я разминалась, отвернувшись от Дакки, тот с остервенением вогнал меч глубоко в землю, прошептав что-то вроде: "Как ты мог, братишка, как ты мог?"
Я сделала вид, что ничего не слышала, но дверца в темные закоулки сознания начала, поскрипывая, открываться. Горечь и боль от обиды, нанесенной мне Вольным, вкрадывалась в настоящее, разрушая очарование Скалистого края, стирая радужные краски и портя все настроение. Прежние представления о себе рушились, низвергались бурным потоком ледяной воды, разбиваясь о дно ущелья. Новая Элана, рожденная в ночь, напрочь стершуюся из памяти, пробуждалась ото сна, пугала своими мыслями, вопросами и темным шлейфом, что стлался за ней по земле, привнося в солнечный мир тень, горечь и нудную зудящую боль.
Глава третья
Суета сует
Всю последнюю неделю Обитель Знаний наполнялась незнакомыми драконами, которые бегали по комнатам замка и его коридорам, что-то крича друг другу на ходу и даже успевая переругиваться. Дариэн объяснил, что прибыли слуги из Центра и Скалистого края, чтобы подготовить академию к новому учебному году.
- Педагогический состав прибудет чуть позже, - добавил ректор с каким-то обреченно-хмурым выражением лица, сутулясь больше обычного. Я заметила, что дракон с каждым днем встает все раньше, отправляясь на утренние прогулки, ведь мы оба были "жаворонками", и подолгу пропадает в рощах за территорией Обители, возвращаясь с угрюмым видом.
Царивший в замке хаос вселял в меня панику, но Дариэн категорически запретил покидать стены академии и настоятельно рекомендовал помочь. Что ж, пришлось впрягаться в общий ритм работы, напевая под нос латиноамериканские песенки и доводя этим Дакки до белого каления.
-Ты когда-нибудь прекратишь скрипеть? – причитал милый очеровашка с угрожающим оскалом, пробегая мимо с охапкой деревянных мечей. – Иди в хозблок, там срочно требуются лишние руки. Помоешь комнаты студентов перед заселением, заодно немного познакомишься с расположением факультетов, а то живешь здесь почти месяц и до сих пор столовую находишь с третьей попытки.
Да уж. Мой топографический кретинизм и тут остался неизменен. Бесконечные коридоры и галереи, гостиные и запертые двери, выкрашенные в одинаковые светлые тона, не добавляли оптимизма и ничуть не помогали. Я все равно с утра начинала петляние по кругу и натыкание на одни и те же комнаты, пока не теряла терпение и не звала во все горло спасителей, которые меня найдут, приведут в столовую и накормят.
Обычно выручал Дакки, но в последние дни все изменилось, заблудиться стало нереально. Сразу по выходе из комнаты, я вливалась в бесконечный поток драконов и дракониц и мчалась с ними мыть, чистить и драить. Меня больше не смущал свирепый вид татуированных лиц Отверженных и их отчужденность, необщительность и, под час, грубость, не отталкивала льстивая манера золотых драконов улыбаться в лицо всякому, независимо от того, нравился им собеседник или нет, не стесняло то обстоятельство, что скоро я стану студенткой, в то время, как они так и остануться служащими. Я просто мыла, чистила, драила до седьмого пота, не поднимая глаз от поверхности того, что на данный момент подвергалось помывке, и дни слились в сплошную серую мешанину рук, ног и лиц.