Страница 32 из 45
Он смотрел на Иду. Точнее на то место, где она стояла.
- Счастье…
- Я тебе помогу, – как можно нежнее сказала Ида, глядя в безответные глаза.
Мальчик повернул голову и вытянул руку с указательным пальцем.
- Там.
- Что? Где?
Ида смотрела, куда он указывал, но ничего не видела, кроме зеленой мозаики листьев и теней.
И вдруг она поняла: метрах в двадцати, в дальнем конце лесной «бухты» возвышались два дерева. Одно было живым и зеленым, другое мертвым и угольно-черным. Мертвое дерево неестественно и страшно, словно огромный медлительный змей, оплетало живое, дважды обхватив его ствол тугими объятиями своего сухого тела. Его голые корявые когти сцепились с шелестящими пышной листвой чужими ветвями. Тонкий ствол казался тщедушным, словно выгоревшая головешка, но тем неприятнее выглядело его стремление продолжать жить за чужой счет. Хотя никакой жизни в нем уже не теплилось.
Ида посмотрела на неподвижно стоявшего с вытянутой рукой мальчика, потом вздохнула и неуверенным шагом двинулась в направлении деревьев.
«Там, должно быть, произошло что-то нехорошее. Может кого-то убили?» – думала она. – «Если так, то состояние ребенка вполне естественно».
Чувствуя, как в венах холодеет кровь, Ида медленно приближалась к деревьям. Она вдруг вспомнила про таинственную «звезду», которая заманила ее сюда. Кажется, свет исходил оттуда.
Когда Ида зашла под сень живого дерева, взгляд ее приковала к себе лежащая в траве серебряная чайная ложечка.
Над головой разразилась ехидным смехом сорока. Ида посмотрела вверх и с трудом разглядела, спрятавшееся высоко в ветвях, похожее на лохматую копну гнездо.
«Сороки падки на блестящее!»
Неожиданно все объяснилось. Таинственный предмет, сиявший из леса за километры, был всего лишь на всего осколком зеркальца или куском металла, который сорока принесла к себе в гнездо и по случайности «установила» там под нужным углом.
Ида обошла вокруг деревьев, но ничего не нашла. Растеряно обернулась на мальчика.
- Что ты там увидел?
Мальчик не удостоил ее ответом. Ида опустила глаза, и вдруг увидела меж выступающих из земли корней мертвого дерева темное подобие норы.
Словно по наитию она нагнулась и запустила туда руку. Сухая земля, истлевший прах листьев и вязкая, обволакивающая паутина. Трудно было представить, что здесь можно найти хоть что-нибудь, кроме мышиных костей. Тем больше было изумление Иды, когда она нащупала под слоем мусора что-то твердое и угловатое.
В следующий миг Ида вынула из норы маленькую коробочку из неизвестного материала, напоминавшего кость, покрытую грубой коркой многолетней грязи и лохмотьями паучьих сетей. Коробочка не была похожа на шкатулку. Она имела слишком острые углы. У нее не было щели, поддев ногтем которую можно снять крышку. Кроме того, верхняя часть предмета выступала из более широкого основания, придавая ему сходство с уменьшенным во много крат саркофагом.
Ида потрясла странную коробочку и почувствовала, что та внутри пуста. Попробовала открыть. Как и когда мог маленький мальчик оставить ее в земле под корнями дерева?
Ида обернулась, и увидела, что ребенок исчез. Его не было ни на лугу, ни среди стволов и зарослей. Не только шорох шагов, но даже его тихое подобие не долетало до слуха. Теперь Иде стало по-настоящему не по себе. Ей вдруг явственно представилось, как какой-то огромный ужасный зверь или демон выскочил на лужайку, пока она нагибалась, и ухватив мальчишку, одним молниеносным скачком бесшумно скрылся в лес. Нет. Так не бывает!
Ида закричала, на миг оцепенев от собственного крика.
Потом, придя в себя, строго заявила, что сейчас не время играть в прятки, что это не смешно, и нужно идти домой… Лес ответил ей нежным щебетом птиц, луг – стрекотом кузнечиков.
Ида поняла, что не пойдет в лес на поиски мальца. Если он вздумал над ней пошутить, то наверняка стоит сейчас за одним из стволов и все прекрасно слышит и видит. Правда Ида не могла представить, как он сумел так быстро и бесшумно покинуть опушку.
«Если я ему нужна, он побежит за мной, как только поймет, что я ухожу», – подумала Ида.
Впрочем, даже если нет, Ида чувствовала острое желание поскорее уйти. Добрый и безмятежный утренний мир в мгновение сделался двуликим. Словно давно знакомое лицо оказалось картонной маской, сквозь разрезы которой холодно смотрят совершенно чужие глаза. Она впервые осознала, как неприветлив и сумрачен лес даже сейчас, на заре прекрасного дня.
Ида позвала еще раз. Медленно и осторожно пересекла лужайку, напряженно вслушиваясь и ожидая уловить догоняющие детские шаги (или не дай бог, чьи-то еще).
Она чувствовала себя отвратительно трусливой. Но в то же время сердцем понимала, что никогда больше не встретит этого ребенка. Даже если обойдет весь лес.