Страница 39 из 149
Одет наш преобразившийся магистр тоже был непривычно: вместо заляпанной черте чем хламиды и потертых кожаных штанов на нем красовался камзол из серого бархата и такие же брюки. (Я тихо хрюкнула про себя, не выдержав торжественности момента, потому что брюки были, что называется, “классический матросский клеш” - я такие только в кино видела - и со средневековым камзолом смотрелись просто… афи-фигительно.)
Маркетиос окинул свое семейство орлиным взором и, скомандовав сидеть смирно и носа на улицу не высовывать, удалился в неизвестном направлении.
Битых три часа мы всей компанией старательно убивали время, слоняясь из угла в угол под тихую Миленину воркотню. Разойтись по комнатам и ждать в одиночку никому в голову не приходило - вместе было не так страшно.
Хотя я и хорохорилась даже перед самой собой, вслух подбадривая товарищей по несчастью, чем дальше, тем больше неприятных мыслей крутилось в голове. А вдруг эта самая Вильяра опять убедит всех, что это мы виноваты? И даже не мы, а конкретно я? Мне не хотелось становиться козлом отпущения, ни в одиночестве, ни за компанию.
В конце концов - мелькнула трусливая мыслишка - пацанов максимум в очередной раз выдерут, а меня, как нелегального мигранта, еще законопатят в… куда-нибудь. В неприятное место. Или еще что придумают, столь же противное и с моими жизненными планами не совпадающее.
Кстати, насчет моих жизненных планов...Что у нас там запланировано-то? Раньше я примерно представляла себе как буду жить завтра, через месяц, через год и даже, возможно, на пенсии. А теперь у нас полная неизвестность и туманные перспективы.
Допустим, отсюда меня никто не гонит. Пока. И клятвенно обещают не гнать и дальше, сколь угодно долго. И что? Всю жизнь провести взаперти, в качестве объекта изучения или нахлебницы? Не хочется. А что еще я могу?
Все мои “технические” познания будущего филолога, во-первых, ни фига не технологичны, а во-вторых, никому здесь не нужны. Магия даже с точки зрения экологии гораздо выгоднее.
Придя к такому выводу я окончательно приуныла, перестала вышагивать по кухне от стола к камину и обратно и плюхнулась на лавку рядом с Фимкой. Тот давно уже сидел, молча уставившись в угол, и на его подвижной физиономии была написана самая унылая обреченность из всех Фимкиных унылых обреченностей, изображать которые он был мастер. Но сегодня получалось на редкость правдоподобно.
Ник, тенью скользивший следом за мной почти шаг в шаг, попытался повторить маневр и споткнулся о кошака, курсировавшего в том же направлении. Кошак взмявкнул и цапнул обидчика за лодыжку. Ник тоже взвыл, удивительно точно воспроизведя только что прозвучавший возмущенный кошачий мяв, замахнулся… Но дать пинка вздыбившему шерсть здоровому котищу не решился.
Что он там пробормотал себе под нос, никто не расслышал, и слава богу - вряд ли что-то хорошее. Дохромав до лавки, Ник плюхнулся рядом со мной, бесцеремонно сдвинув и меня, и Фимку в сторону. И занялся изучением пострадавшей конечности.
Это происшествие хоть ненадолго отвлекло нас от невеселых раздумий, но скоро все вернулось на круги своя. Только теперь на лавку, а точнее, мне на колени взгромоздился четвертый участник вынужденных посиделок, в отличие от остальных сидельцев почти довольный жизнью. Он даже боднул Ника пушистым лбом куда-то в бок, примирительно мурлыкнув, и счел инцидент исчерпанным.
Не знаю, сколько прошло времени, мне казалось - как минимум года три. Правда, стемнеть еще не успело, когда на крыльце послышались непривычно твердые шаги Маркетиоса и негромко хлопнула входная дверь. Мы так и застыли, не решаясь сдвинуться с места. Маркетиос словно нарочно медлил, судя по шагам, наверх он не пошел, но и в кухне не показывался.
Минута, вторая… Я вдруг обнаружила, что с перепугу даже дышать перестала. Черт, я там на поляне, чуть не поцеловавшись с крысой и получив котлом по голове, так не перепугалась! А тут! Чего он тянет???
Наконец дверь открылась, и маг неторопливо вошел в кухню, наткнулся на наши напряженные взгляды как на стенку и...
Улыбнулся? Правда? Я несколько секунд вглядывалась Маркетиосу в лицо так пристально, что чуть дырку в нем не прожгла, но ничего не изменилось: маг стоял на пороге и улыбался, непривычной озорной улыбкой.
Маркетиос никуда не торопился. И на наши мольбы не реагировал, заявив, что после таких испытаний неплохо бы подкрепиться. Вернулась Милена, уже на стол накрыть успела, уже сдобный пирог на столе, а он все помалкивал. То есть Маркетиос ел, а мы сидели над своими почти нетронутыми тарелками и гипнотизировали его. Ни фига маги гипнозу не поддаются, скажу я вам. Или мы гипнотизеры такие умелые… Наконец магистр завершил трапезу и невозмутимо заявил: голодным домочадцам новости не положены, пока все не съедим, он рассказывать не будет. Садист!
Только после того, как Фимка умудрился подавиться черничным соком, Ник едва не пропилил тарелку ножом от усердия, а я стала похожа на рыбу-молот - попытка проглотить слишком большой кусок пирога закончилась победой пирога и нереально выпученными глазами - Маркетиос смилостивился. А может, решил, что медлить дальше опасно, сами покалечимся или дом разнесем.
- Во-первых, вы бестолочи и драть вас надо каждый день, - начал маг, окинув нас насмешливым взглядом. - Всех троих! - торжествующе добавил он, глянув на мою невинную физиономию. Вот ведь… пользуется, что я сейчас не стану с ним ругаться!
- Но при этом даже вам иногда везет, - продолжил этот латентный садист, видя, как вытягиваются у мальчишек лица. - А поэтому... - он торжественно поднял палец вверх, - вы двое со следующего семестра приступаете к занятиям в лицее.
- Что-о-о-о??? - Фимка чуть не упал со стула. - Мы??? В лицее? Дед, а ты не врешь??? - от потрясения он немного забылся.