Страница 3 из 100
Нэлка негромко напела незамысловатую мелодию из знаменитого фильма, созвучного с его именем.
Хорошенький экземплярчик у нее в постели — самчик, одним словом. Жаль, что средств на любовника у нее пока нет. Все бы подруги обзавидовались, как вывела бы его в люди после развода. Тогда получила бы от подружаек лишь восхищенные возгласы, а не сочувственные взгляды.
«Да, кстати, о средствах», — встрепенулась Нэлка.
У нее их и на себя-то теперь нет, не то что на содержание молодого любовника.
Она подскочила с постели и кинулась разыскивать свои вещи, разбросанные по квартире — где-то в кармашке ее блузки лежала записка с номером телефона того барана, которому можно было позвонить по поводу вакансии помощницы.
Нашлось все — и блузка, и записка, и даже телефон не пришлось долго разыскивать. Самое время — половина десятого утра, не слишком рано, но и не поздно, чтобы позвонить.
— Прямо сейчас? — удивилась Нэлка, не ожидая, что ей сразу же назначат собеседование. А звонила-то просто так, без надежды на успех…
— Вася, — растолкала она парня. — Шел бы ты домой.
— Это что, не твоя квартира? — спросил тот, не открывая глаз и смачно зевая во весь рот.
— Моя, — ответила Нэлка. — Пока еще моя. Да и потом будет моя. Но мне надо срочно уйти по делу. Когда вернусь, не знаю. Но заходи вечерком.
Она заметалась по квартире, собирая Васину одежду.
— Вставай, — потянула его за руку, вернувшись назад в спальню. — Муж пришел, — рявкнула в самое ухо парня, так как тот не собирался подниматься.
Вася тут же подскочил и метнулся к балкону.
— Куда?
Нэлка встала у него на пути и широко развела руки. Придурок, семнадцатый этаж же! Лучше бы в шкаф полез.
— Я же сказала, — когда страх за идиота прошел, она смогла даже улыбнуться и полюбоваться стройным молодым телом, отвыкла уже, — до вечера.
— Зачем так людей пугать? Так и импотентом сделаться можно, — недовольно проворчал Василий, натягивая на себя одежду, забирая ее трясущимися руками из рук женщины. Не идти же голым домой? С балкона без раздумий мог сигануть в чем мать родила, но не по лестнице ринуться к себе, там всегда могут соседи оказаться.
— А как я еще могла тебя добудиться? — виновато произнесла Нэлка и поцеловала парня в кончик носа. Не хотелось бы задерживаться — поцелуй она его в губы, можно и опоздать на собеседование. — Приходи вечером…
Мужа можно не опасаться, вряд ли бывший решится в ближайшее время навестить свою супругу — посуды, и недешевой к тому же, Нэлка побила изрядно. Муж стал свидетелем ее несколько неадекватного поведения после сообщения об уходе — побоится очередной истерики. Да и эта квартира, согласно все тому же брачному контракту, отходила к Нэлке. Только зачем она ей? Кому пыль в глаза пускать? Ее подруги и так знали, что она собой представляла. А новыми подружайками за время замужества не обзавелась. Супруг все больше общался с деловыми партнерами, а она развлекала их жен. За три года совместной жизни так и не поняла, есть у ее мужа друзья или нет. А теперь как-то, вообще, не интересно…
Пентхаус она, конечно, продаст. Купит что-нибудь попроще — оставшихся денег надолго хватит. Только когда это еще произойдет?
А сейчас Нэлка отправилась на собеседование и была страшно разочарована, когда задержалась на секунду перед зеркальными дверями, чтобы в отражении поправить слегка выбившийся локон из почти идеального каре. Глаз выхватил название фирмы на зеркальной вывеске рядом с дверью — «Кадровое агентство».
«Не возьмут», — вздохнула Нэлка.
Может, это и хорошо — не готова она морально, чтобы уже завтра, например, вот так с бухты-барахты взять и выйти на работу. Три года дурака валяла: когда хотела — засыпала, когда хотела — вылезала из постели. К ничегонеделанью привыкаешь быстро. Придется отвыкать.
Еще задержалась на секунду, чтобы придать лицу заинтересованность. Вспомнила заодно, как наставляла ее подруга, психолог по образованию: «Избегай многословия, ибо оно подобно большому пространству, на котором множество камней преткновения. Отвечай на вопросы четко и по существу».
Постучавшись на всякий случай и услышав заветное «Войдите», потянула зеркальную дверь на себя…
В достаточно просторной комнате, кроме пустого огромного стола и шкафа со стеклянными дверцами, в котором стояли бесчисленные папки-органазейры, ничего не было. Даже стульев, чтобы посетители не задерживались.
Нэлка огляделась по сторонам. А где хозяин кабинета, сказавший ей «войдите»? Она нигде его не видела.
— Я слушаю вас.
Темная фигура отделилась от проема между окнами. Тот, выходя из тени на свет, неспешно подошел к столу и положил руку на его полированную поверхность.
Нэлка не преминула глянуть сначала на его ухоженные наманикюренные ногти: явно тот самый баран, о котором упоминала маникюрша. Манеру мастера накладывать лак она не перепутала бы ни с чьей другой — ее страсть от светло-розового, почти естественного, у основания ногтя к лососевому на концах угадывалась сразу.
— Я вам звонила, — ответила Нэлка и нервно переложила клатч из одной руки в другую.
— Я помню, — хмыкнул баран, позволяя посетительнице рассмотреть себя от макушки до пяток. Пусть полюбуется. — Я слушаю вас, — повторил он, немного помолчав.
Рядом с таким уверенным в своей неотразимости субъектом, Нэлка вдруг почувствовала себя маленькой и жалкой. А платье за сто тысяч рублей, что было на ней и которым она хотела сразить наповал своего будущего работодателя, выглядело просто жалкой тряпкой рядом с костюмом на баране, стоимостью не менее пяти тысяч баксов. Может, зря она так вырядилась? Скромнее надо было одеться, чтобы поверили, что она не белоручка и нуждалась в работе.