Страница 43 из 52
Еще одна книга, потрепанная и без названия. Евгений осторожно раскрыл ее, даже не надеясь, что внутри что-то окажется.
Из книги посыпались страницы. Евгений оторопел. Он понял, что это конец – второго шанса у него не будет, как не будет больше свободной человеческой жизни. Но что это?
Кроме вывалившихся первых двух страниц и какого-то исписанного листка на ковре лежала пожелтевшая фотокарточка с семейным портретом. Евгений лихорадочно подобрал ее.
Здесь был пожилой мужчина в римском воротнике с торчащими как у енота седыми бакенбардами, толстая как бочка дама, полнощекая девочка с косичками и…
Евгений ни за что не распознал бы в этом симпатичном озорном мальчике лет десяти в галстучке и коротких штанишках своего мучителя. Если бы не взгляд. Даже на старой тусклой фотокарточке не узнать эти глаза было невозможно: хитрые, ироничные, полные фальшивого снисхождения и поддельной невинности.
Евгений чуть не ахнул от радости, но тут же вспомнил, что надо еще благополучно выбраться из этого логова.
Словно в насмешку над его удачей в коридоре послышались приближающиеся с неумолимой быстротой женские шаги.
Евгений сунул обратно книгу, закрыл шкаф, вспомнил, что на полу лежат проклятые листки, подхватил их и, смяв, запихнул себе в карманы брюк, прижался к стене у дверного косяка и затаил дыхание.
Горничная неторопливо прохлопала туфлями мимо двери, очевидно держа путь в ванную или на кухню. Подождав секунд десять, Евгений тенью выпорхнул из спальни и, насколько это возможно, спокойным шагом, ровно дыша, направился в кабинет доктора, попутно оглядев себя в стоящем в холле трюмо.
Он вовсе не был до конца уверен в своем успехе. Быть может, он оставил след или…
«К черту!» – решил Евгений.
Как бы то ни было, фотоизображение Беннетта теперь у него в кармане. В том, что это Беннетт у него не было даже тени сомнения.
- То, что вы слышите голоса, еще не значит, что у вас шизофрения, – доктор бодро утешал своего телефонного собеседника. – Слуховые галлюцинации бывают и у здоровых людей… Да-да… Конечно, я готов поддержать вас в любое время. Но все же настоятельно советую вам обратиться к врачу.
Евгений вошел в кабинет и, боясь, что в карманах предательски хрустнет бумага, очень осторожно сел в кресло.
Доктор еще с минуту выслушивал импровизированный вздор «больного», затем, наконец, с величайшей деликатностью сумел подвести разговор к завершению.
- Очень странный звонок! – выдохнул Беннетт, потрясенно качнув головой. – Извините… Как вы себя чувствуете?
Евгению хотелось сказать, что ему стало еще хуже и нужно скорее попасть домой. Однако он заставил себя просидеть у доктора еще некоторое время, чтобы развеять любые возможные подозрения.
Через три дня Евгений отнес фотоснимок Альцине. Та уже варила на кухне что-то едко дымящее и, кажется, впервые в жизни пребывала в отличном состоянии духа.