Пандемониум

Он разодрал веки. Мутно-зеленое марево наконец рассеялось. Впереди маячило что-то большое и темное, издавая однообразный, шипяще-цокающий звук. Следом за головой постепенно оживали и приходили в себя другие части тела. Он пытался двигать ими, но почти не мог, как если бы замерз до полусмерти. Каждое движение стоило мучительных усилий и вызывало желание снова впасть в забытье. Кости и органы как будто не могли договориться между собой.

Чья-то рука заботливо запахнула на его груди расстегнутую шинель. Евгений с треском в шее повернул голову и увидел рядом улыбающееся в полумраке лицо Ника.

- С возвращением! Ты был прямо как труп!

Евгений хотел ответить, но зубы примерзли друг к другу. Голос приятеля доходил до него словно издалека.

Они неспешно ехали в извозчичьих санях по темной, спящей Москве. Евгений чувствовал, что его пробирает озноб. Это было по-настоящему страшно, ведь, начав дрожать, его тело просто развалится на части, как карточная пирамида.

- Я тебя дожидался не час, а два с половиной, – как бы между прочим сообщил Ник. – Устал ждать, захожу в комнату – ты на стуле сидишь, замороженный! Аж смотреть жутко… И Фантазм куда-то исчез – черт его знает, как ушел. Наверно, ввел тебя в транс и не смог вывести. Я тебя вытащил, спасибо сторожам.

- С-сп-пасиб-б… – выдавил из себя Евгений, чувствуя, что не может совладать даже с этим дурацким словом.

- На, вот!

Ник сунул ему в рот папиросу и чиркнул спичкой.

- Да, теперь я понимаю, чего наша Броева так взбесилась. Это почище всякой химии!

- Я… Н-ник…

Евгений хотел сказать Нику что-то невыносимо важное и срочное, но Ник крикнул извозчику, чтобы тот остановился, и выпрыгнул из саней. Справа от них блекло желтели окна какого-то ресторанчика или кабака.

Осторожно, как инвалиду или глубокому старику Ник стал помогать Евгению встать на ноги.

- Спокойно, спокойно, – шептал он, ведя своего полуживого друга к дверям.

Евгений не без радости ощущал, как ноги все-таки начинают вспоминать о своем предназначении. Только бы ни одна из них не подкосилась!

Яркий электрический свет обжег глаза как спирт. Ник усадил его за столик и сам сел напротив.

- Водки! – приказал он коротко стриженному официанту, который, искоса поглядывая на Евгения, как бы вопрошал: можно ли такому вообще что-то пить?

Через минуту водка была принесена.

- Не обольешься? – спросил Ник.

Евгений помотал головой и дрожащей рукой вылил жгучую влагу на пересохший язык. Прежде он с брезгливостью относился к водке, однако сейчас выпил бы даже керосин, если б это помогло вернуть связь с реальностью и власть над телом.

Живительное тепло разбежалось по артериям и капиллярам. Евгений почувствовал, что перестает быть трухлявой мумией. Ник налил ему еще.

- Ну что, получше?

- Да, – хрипло вымолвил Евгений и тут же закашлялся.

- Завидую, – без тени иронии признался Ник.

Евгений непонимающе нахмурил лоб.

- Что ты там видел?

- Это… это трудно описать, я с-сам толком не помню.

- М-м да, понимаю! Но все же, как оно? Здорово?

Евгений покивал, чувствуя, как в душе почему-то зашевелился стыд.

- Ник!

- Что?

- Я ведь ничего странного там не делал?

- Откуда мне знать! – Ник высосал свою рюмку. – Когда я вошел, ты сидел неподвижно, как роденовский "Мыслитель". Одетый, разумеется! А что там с тобой происходило – это тебе только Мсье Фантазм расскажет. Если мы его еще увидим.

Евгений чувствовал, что обязан что-то сообщить Нику. Что-то, от чего возможно зависит его и не только жизнь. Но как он ни мучился, вспомнить не получалось.

- А все-таки, что тебе там привиделось? – лукаво спросил Ник, подаваясь вперед и заглядывая в глаза.

Евгений смотрел на его грубоватое, мускулистое лицо с широкой челюстью и полупустым взглядом.

- Вселенная.

- О-о… И какая она?

- Прекрасная, – соврал Евгений.

Он хорошо помнил, что восхищался вовсе не той вселенной, о которой шла речь.

- Повезло тебе! – вздохнул Ник. – Тебе в этот раз как будто… дьявол помогал. Я же видел, как ты всех обставил. Мастер!

Они выпили еще по рюмке. Евгений уже ощущал себя почти здоровым. Только растерянность и тоскливый страх по-прежнему метались у него в мозгу.

- Ну что? – по губам Ника пробежала хмельная улыбка. – Надобно отпраздновать твою победу, как думаешь? Куда поедем?

- Домой.

- Да брось! Я знаю одно местечко. У мадам Жаме на Петровке…

- Ник, мне надо домой, правда. Я боюсь, что не дойду.

- Что, так плохо?

- Да.

- Ладно! – Ник разочарованно хлопнул себя по колену. – Домой, так домой!

Евгений подумал, что, вероятно, ему даже стоит сходить к врачу, но с облегчением вспомнил, что отравиться гипнозом невозможно.

Еще одна мысль, никак не связанная с событиями этого вечера и вероятно навеянная водкой, изумила его не до конца прояснившееся сознание.

- Ник.

- Что?

- Ты ведь футурист.

- И?

Евгений пытался совместить все разговоры Ника об искусстве будущего с тем, что он сейчас видел и слышал: с игрой, с выпивкой, с домом мадам Жаме.

- Поэт будущего.

Ник несколько секунд не понимал, в чем состоит проблема. Потом поняв, рассмеялся и с умилением взглянул на Евгения.

- Так ты об этом. Нет, дружище, я не футурист. Таких поэтов вообще нет!

- Как же?

- Есть те, кто любит публике в морду плевать. Хочешь я тебе сейчас экспромтом шедевр выдам, а потом скажу, что я его три месяца по капле из сердца выдавливал. И все поверят, никто ничего не докажет. Футуристов нет, и будущего нет. Живи настоящим!