Врата

- Я?! Здесь?! Мой бог, да вы что, шутите? У меня множество домов по всему миру, зачем мне селиться в подземелье? Это неправильный ответ!

Он заговорил вдруг более тихим и вкрадчивым голосом.

- Некоторые детки разных возрастов не любят по ночам ложиться спать. А некоторые не только не спят, но и ходят по ночам туда, куда не следует. Мне приходится что-то с этим делать.

 Гарцев судорожно вытер стекающий со лба пот.

- Слушай… пропусти нас, а? – вымолвил он совершенно несвойственным ему высоким, дребезжащим голосом. – Прошу, уйди! Я… я отплачу за твою доброту, клянусь! Я стану твоим слугой! П-послушай… я уничтожу их проклятый орден!

Казалось, он вот-вот упадет на колени и начнет ползать в ногах у Мистера Сэндмена.

- Мне все это обещают. Надоело! – широко зевнув, ответил тот.

Гарцев вытянул руку с оружием.

- Уйди! Пожалуйста!

- Никогда!

Гарцев в отчаянии огляделся по сторонам. Он выглядел, как человек, готовый вот-вот приставить пистолет к виску и спустить курок. Затем он вдруг бросился в ближайший коридор. Лёнька, Элина и Егор устремились следом.

- Это не выход! – долетел до них голос Сэндмена. – Можете даже не пытаться!

Гарцев безумными глазами впивался в свой компас, серебристая стрелка которого вертелась как хотела, не давая никакой информации. Они шли наугад. Гарцев ничего не говорил и не оглядывался, словно вообще забыл о существовании ребят. Лёнька видел перед собой обычного, перепуганного человека.

- Вы заблудитесь и умрете от голода!

Мистер Сэндмен возник у них за спиной.

- Давайте-ка передохнем. Ложитесь спать! Я помогу вам уснуть, а на утро все как-нибудь разрешится само, я уверен. Правда в этих тоннелях никогда не бывает солнца, ну что ж… К счастью, у нас у всех есть внутри биологические часы!

Гарцев резко обернулся и его бешенные зрачки встретились с бездонными дырами в глазах Сэндмена, сквозь которые открывались черные глубины вселенной.

- Ты сдохнешь! Как все! – лицо Гарцева исказилось в маниакальной улыбке, глаза округлились настолько, что радужки перестали касаться век. – Рано или поздно ты…

- И такое мне тоже говорят, – вздохнул Песочный человек.

- Мы найдем способ тебя уничтожить, мы на пути к этому! – в угаре тараторил Гарцев, тряся «пистолетом» перед носом Сэндмена. – Гвеналоник – это только начало! Мы найдем способ убить тебя!

- Ты… – Сэндмен подождал, пока у Гарцева в легких закончится воздух. – Зря притащил с собой этих детей.

Он щелкнул пальцами, и Егор с Элиной растаяли в воздухе.

- Мне нужны не они, а ты… – его глаза переползли на Лёньку. – И, возможно, твой юный друг.

Лёнькино сердце стукнуло и заглохло, как остановившийся часовой механизм.

- Лёнька Зарицкий, – оскалился Сэндмен. – Я тебя помню еще с той ночи. У-тю-тю!

Он оттопырил указательный палец и мизинец изображаю страшную козу.

- Лёнька, скажи: кому из нас двоих ты доверяешь? – он небрежно махнул рукой. – Глупый вопрос, конечно же, мне!

- Он обещал вернуть твою маму? А я могу сделать так, что она будет с тобой всегда, хочешь?

Мистер Сэндмен улыбнулся еще шире и хитро подмигнул, внезапно напомнив дворового хулигана, зовущего поучаствовать в какой-то особенно дерзкой проказе. Его недавняя маска порядочности и меланхоличности пропала без следа.

- Лёнька… хочешь подвесить этого урода, – он ткнул пальцем в Гарцева. – Вверх тормашками, за все, что он тебе сделал? Даже не надо отвечать, просто пожелай. Он у нас заверещит от страха!

Сэндмен разразился клокочущим, грязным смехом.

Гарцев в ужасе поглядел на Лёньку, беззвучно двигая челюстью. Его рука с «пистолетом» резко выпрямилась, зеленый огонек вспыхнул, на миг озарив тоннель ярчайшим светом.

Мистер Сэндмен обратился в факел и с нечеловеческими криками забился в предсмертном танце. Пламя было настолько яростным, что в нем мелькали только смутные очертания трепыхающегося тела.

Гарцев схватил Лёньку за руку. Зеленое марево. Через пару секунд они уже бежали по другому тоннелю, слыша до сих пор долетавшие откуда-то вопли и визг.

Из темноты перед ними возник обожжённый до состояния полускелета уродец. О Песочном человеке в нем напоминали одни глаза. Из одежды остались лишь почерневшие туфли.

- Привет! – прохрипел он остатками голосовых связок.

Зеленая искра вспыхнула вновь и вновь, не причиняя существу ни малейшего вреда.

Сэндмен оскалил белые акульи зубы.

Гарцев яростно вскрикнул и снова вместе с Лёнькой окунулся в зеленый туман.

- И даже тут вы не спрячетесь… – донеслось до их слуха сквозь толщу вязкого вещества.

Они, сломя голову, неслись по тоннелю. Лёнька чувствовал, как в его теле стремительно поднимается температура. Голова тяжелела и кружилась, из носа ручьями текла слизь. Похоже, с Гарцевым происходило то же самое.

- Я иду! – страшный голос исходил уже прямо из стен.

В воздухе по нарастающей слышался чудовищный, ни на что не похожий звук, гораздо ужасней шума приближающегося поезда. Словно сипели одновременно тысячи крокодилов. Гнавшееся за ними существо принимало свою истинную форму.

Гарцев вдруг исчез, утонув во мраке. Лёнька заорал, поняв, что оказался совсем один. Он полностью ослеп и видел лишь зернящуюся вокруг черноту. Он ринулся вперед, ударился лицом о стену, упал на спину. Что-то горячее заструилось у него изо лба, заливая невидящий левый глаз. Над бровью прорезалась острая боль.

Гарцев вывалился из тьмы также внезапно, как и пропал. Его тулуп был изодран в клочья, лицо и руки покрывали многочисленные кровавые следы зубов и когтей, словно его ненадолго бросили в вольер к стае бешенных кошек. Висевший на ремне фонарь пропал, и единственным источником света оставалась искра «пистолета», который он до сих пор продолжал сжимать в руке.