Книга Тьмы

Как бы не горело в груди – я вспоминал. Жадно, кусок за куском, вызывая жгучие спазмы в том разделе человеческого естества, которое должно было погаснуть навеки в Князе Тьмы, – душе. Пламя неизвестного происхождения ворвалось во мрак и серость лабиринта воспоминаний. Это было что-то новое для меня, другая жизнь, совсем непохожая на эту. Человеческая жизнь. Детство, семья, институт, «Седьмая тропа», любовь… Любовь? Что это?

Это Вика.

Я помнил все. Каждую нашу встречу. Каждое расставание. Каждое из писем, написанных в самых различных уголках планеты, но так и не отправленных адресату. Особенно меня вдохновляло на это присутствие костра в те дивные вечера и ночи, когда «Седьмая тропа», блуждая с гастролями по миру, разбивала стоянку в глухих местах, недоступных для цивилизации. Иногда в такие вечера мне не спалось, я подолгу сидел у пляски огня, предавался воспоминаниям, давил в себе слезы и общался с памятью о Вике. Я писал ей признания в любви, зная, что Вика никогда не получит их. Свои письма я поутру сжигал в костре…  

Так зачем? Почему она вернулась в мою жизнь именно сейчас, когда я праздновал победу над собой? Когда обрел, наконец, возможность не испытывать чувства и забыть – последний из рубежей социальной блокировки (как я понимал когда-то). Когда мне больше не стало равных в этом уголке Действительности!    

Я вернулся туда, откуда так долго пытался убежать. Все силы, все старания оказались напрасны.

Разумеется, пистолет не выстрелил. Перспектива самоубийства вывела моих волков из анабиоза. И они, почуяв, что преграды вроде меня перед ними больше нет, сцепились в безумной схватке. Да, я помню, как это было: меня корчило, катало по берегу Кубани. Я кричал. Внутренние звери безжалостно рвали и друг друга, и меня. Не знаю, сколько длился бой – минуты или часы – пока не определился победитель. Им стал черный. Белый волк оказался в заточении, в непроглядной мрачной тюрьме, куда его швырнули вместе со всеми воспоминаниями. Так распорядился победитель, чтобы навсегда отсечь возможность появления своего противника.

Я ошибочно полагал, что силы покинули меня после столкновения с кометой. Наоборот – когда я соткал энергосферу на последнем концерте, то проглотил ее. И стал больше. Не в физическом плане. Того облачка личного света, которым я видел себя в Тени, больше не существовало. Вместо меня появился плотный узор из нитей Судьбы, в котором сконцентрировалось огромное количество энергии. Оттолкнув комету, я истратил львиную долю своих новых сил, но никак не потерял их. То, что я испытывал после концерта, можно назвать голодом. И тогда я еще не знал, как с ним справиться. К тому же, лишившись личного света, я перестал быть коконом в паутине каналов. С того момента я превратился в паука, свободно передвигающегося в пространстве паутины. Это новое совсем сбило меня с толку. Будь я не столь тяжелым в энергетическом плане такое перевоплощение, потеря всех нитей Судьбы, действительно убило бы меня. Я видел, что происходило с девушкой Юлей, умирающей возле моего дома.  

Затем я отправился в Храм, прошел Посвящение и проснулся уже Князем Тьмы. Никакого другого меня с этого момента больше не существовало. В небытие отправилось даже имя – последний оплот личностной самоидентификации. Прошлая жизнь целиком и полностью была погружена во мрак, а желание узнать что-то о себе было предано забвению. Я был заново рожден.  

А теперь?

Белый зверь выглянул из своей тюрьмы, и Князь Тьмы был этим фактом очень недоволен. А я – снова вернулся.

 

За окном серел рассвет, но атмосфера вокруг была настолько мрачной, что казалось, Солнце больше не вернется в эти края. Я лежал на кровати в одной из уцелевших квартир и глядел на грязный рассвет. Мир, в котором постоянно обитали люди и в который Судьба теперь обрушила меня, казался неправдоподобно голым, грязным, плоским. Он весь состоял из границ и запретов и больше напоминал палату в психиатрической больнице, чем то место, где должно обитать живое существо. Такой контраст с живостью Тени здорово угнетал.

Когда битва подошла к концу, я не присутствовал на поле боя. Белый волк вернулся и вызвал соперника на поединок. Меня выбросило из Тени, продолжать сражение я больше не мог. Поднявшись в квартиры, я забрался в одну из комнат и рухнул на кровать. Отсюда я наблюдал, как за окном постепенно затихает буря. Стражи одержали победу. 

Тихо скрипнула дверь, разорвав тишину, осторожные шаги приблизились к моей кровати.

Я сразу понял, что это она. Стражи как будто забыли своего полководца, презрев за слабость, и не старались найти меня или связаться со мной.

– Ты, – первое, что сказала Вика. Я услышал ее голос впервые за много лет. Чужой голос, он жгучей волной накрыл все сознание.

– Как ты нашла меня? – спросил я, не поднимаясь с кровати.

– Кто-то мне сказал в подвале, что ты здесь.

Разговаривать с ней было мукой, но слова Вики заинтересовали: от кого она узнала? От Стражей? Зачем?

– Кто тебе сказал? – устало спросил я.

– Не знаю. Там было темно.

Значит, Стражи отпадают. Их слова звучат в голове собеседника, как его собственные мысли. Копирование образов.