Страница 40 из 114
Я находился в иной кондиции мироощущения, отчего происходящее теряло свою привлекательность: разговоры, крики, беготня, плескания в бассейне меня не интересовали. Что-то странное было во всем этом мероприятии. Слишком шумно, слишком обыденно. Что-то неправильное. Хотелось чего-то интересного, а получилось как всегда. Столько людей собралось вместе только для того, чтобы напиться. Очередная тупая пьянка.
Кострище во дворе уже довольно прогорело и значительно уменьшилось в размерах. Стремясь оградиться от нетрезвого поведения товарищей, я сел на мягкую траву возле костра и стал наблюдать за танцем пламени: как оно дрожит от легкого прикосновения ветра, как вспыхивает и как угасает.
Я смотрел на огонь, как на живое существо, домашнего зверька, которого можно погладить и взять на руки. Я протянул ладонь к рыжему пламени, чувствуя, как увеличивается температура воздуха, но страх обжечься в этот момент как будто атрофировался. Рыжий колыхающийся зверь подобно кошке сначала шипел, ощеривался, выпускал когти, стараясь отогнать возмутителя своего покоя, но как только почувствовал мягкое прикосновение к чувствительным зонам, сразу успокоился и позволил себя погладить. Я не испытывал жара и ладонь не получала ожогов. Я не удивился этому феномену – меня больше удивило отсутствие удивления. Протянув к пламени вторую ладонь, я вытянул из костра огненную горсть. Маленький зверек не излучал тепла, но от него по пальцам пробегала энергия другого сорта, поднималась по рукам и растворялась в плечевых суставах. Огонь был пластичен – он очень охотно принимал разные формы, когда я перебирал его пальцами, будто пластилин. Со временем огненный комок уменьшался в размерах, теряя свою силу.
В этот момент ко мне подошел Константин. По взгляду Кости я понял, что он заметил, как я держал в ладони кусочек огня, но Костя ничего не сказал. На его лице больше не было алкогольного отпечатка – Костя выглядел абсолютно трезвым и настороженным. Стоя возле меня, он вертел головой, всматриваясь в темноту, как будто боялся чего-то. Сначала я подумал, что его накрыла белая горячка.
Он здесь. – Неожиданно пробежала в голове мысль. – Приготовься.
Кто он? – спросил я сам себя.
Хаос, – через секунду последовал ответ.
Мне стало жутко от понимания того, что мысли эти появлялись не как обычно. То есть, в моей жизни и в положении, в котором я сейчас находился, не было никаких предпосылок, чтобы думать именно это. Как будто в мозгу закоренелого двоечника вдруг возникла сложная химическая формула, о которой он никогда не имел представления и никогда не видел. Эти мысли вылетали будто из непроглядной пустоты, в которой, тем не менее, находился кто-то чужой, кто сидел в моей голове и транслировал неведомую раньше информацию. Как Тьма, только Она имела свой голос, а этот – разговаривал моим.
Костя поглядел на меня и отвернулся, ни слова так и не произнеся.
Через несколько секунд в меня вдруг вонзился ужас. Хаос действительно был где-то рядом и скоро приближался.
Беги или сражайся! – уже кричал невидимый «собеседник».
Костя вдруг оказался на скамейке под навесом, где как ни в чем не бывало беседовали музыканты и Ксюша. Он сидел вполоборота спиной к соседям с повернутой в мою сторону головой. Слабый свет, моя фантазия или действительное положение вещей делало из него тень – одну из тех, что я встретил в Фабричном парке.
Костя, успел подумать я, наверно тот самый Константин из Храма. Это он говорит со мной.
Моя голова повернулась вправо под воздействием чьей-то воли – и я вдруг перед самым носом увидел двух доберманов, очень похожих на сторожевых Сергея. Только эти были абсолютно черными и с горящими демоническими глазами. Псы злобно скалили пасти, обдавая зловонным горячим дыханием.
Мои волки в один миг разбудили во мне что-то примитивное. Я бессознательным движением бросил остатки огонька в морды демонов-доберманов, резко вскочил на ноги и побежал. Каким-то образом, перепрыгнув через высокий забор, я оказался на соседнем участке и пустился дальше. Доберманов преграда тоже не остановила – они молча, без лая, неслись следом.