Страница 38 из 43
Но зато, в наших рядах были самые талантливые и закаленные не в одной схватке бойцы: Зафрина, Кейт, Джаспер, Белла… Эдвард, конечно же, тоже не остался в стороне, как и Элис. Хотя их присутствие в Вольтерре в этот момент было крайне необходимо, они не смогли допустить, что бы их половинки подвергали себя опасности, и свалив все свои полномочия на малышку Мэгги, брат с сестрой потихоньку свалили из Италии, нагнав наш отряд на самой границе штата.
Думаю, Карлайл, был в курсе.
Египтяне тоже были с нами, и кочевники. Из этих я знал только Мэри и Рэндала, а еще Маккену и Чарльза, но и остальные тоже не подкачают в бою – я был уверен.
После того, как мы убедились, что Сульфиция и Афинадора по-прежнему остаются на месте, и никого с ними рядом больше не наблюдается, наш отряд разделился: Гаррет, ирландцы, Эммет и Розали, отправились на поимку женушек Вольтури.
А я повел остальных по следу новорожденных на юго-восток Мексики.
Это было несложно – найти их.
Единственное, что меня напрягало в этот момент – это то, что я не смог позвонить Лисе, перед боем, хотя и собирался, но Элис отвлекла меня. Эти мысли мешали мне сосредоточиться, и я, здраво рассудив, что чем скорее закончится эта заварушка, тем быстрее я смогу связаться с любимой, наконец-то позволил азарту погони захватить меня целиком.
Мы возникли пред ними эффектно: словно из ниоткуда. Щит Беллы позволил нам подойти максимально близко, и застать их врасплох. Злобное ошеломленное шипение разнеслось по округе, словно мы растревожили клубок ядовитых змей, это вызвало у меня удовлетворенную ухмылку. Мы рассредоточились.
После секундного замешательства, новорожденные атаковали.
Однако, этой секунды Джасперу хватило, что бы немного остудить их пыл, и посеять в рядах противника некоторую панику.
Каменный хруст и треск, гулкие удары…битва началась. Я с легкостью уходил от прямых нападений красноглазых, а на большее они и не были способны: только тупо кидаться и исходить ядом от злости.
Мне было мало. Я жаждал настоящей драки, и хотя, мы действовали очень слаженно, но я, все же, ощущал ностальгию по старым добрым временам, когда каждый волк в стае, чувствовал общую ярость и общее же ликование после победы: мы были единым целым - живым, сокрушительным механизмом. Мне этого не хватало.
Зафрина и Кейт ловко расправлялись с противниками – ослепляя и парализуя их. Поэтому битва больше походила на разминку в спортзале.
Некоторые новорожденные и не пытались сопротивляться: таких мы не трогали, потому что был приказ: сдавшихся добровольно – не развоплощать. Мы доставим их в Вольтерру, и после того, как они свидетельствуют обо всем, что знают. Им будет дан шанс. Шанс на бессмертное существование.
- Джас, они уходят! – крикнул я, «увидев», как из смешавшейся толпы отделились два блеклых сгустка.
- Джонсон! – прорычал Джас, и рванул за мной следом прорываясь сквозь мечущихся, сцепившихся в яростной драке вампиров.
Они разделились, и я принял решение:
- Я за Марией! – Джас кивнул на бегу, уходя вправо – туда, куда свернул его кровный враг.
Преследовать Марию оказалось не так легко, как мне показалось вначале. Мы вышли уже далеко за пределы щита Беллы, и теперь играли на равных. За долгие века ее интуиция не просто обострилась, как полагал Джаспер – она развилась до уровня полноценного дара. Неудивительно, что она уцелела в Румынии. Но и я не лыком шит. В конце концов, мне удалось загнать ее в ловушку: она зарычала как разъяренная дикая кошка, и бросилась на меня. Уйдя от захвата, я с силой отшвырнул обезумевшую вампиршу на скалы. Крошево из песка и камней обрушилось на нее, подернув смоляные волосы седой пылью, отчего на стала походить на растрепанную ведьму из детской страшилки. Я приближался… Ее почерневшие от жажды и ярости глаза сверкали исподлобья, она припадала к скале и скалилась как дикая кошка, но когда я занес руку, она вдруг сжалась, вскинув в мольбе руки, и хрипло запричитала:
- Пощади меня… умоляю! - я растерялся. Она определенно знала, на что надавить… я не мог ударить женщину. Даже если она – вампир. В битве, обороняясь – да. Защищая родных и близких – да. Но так…
Воспользовавшись моим замешательством, Мария прыгнула ко мне, обвивая мою шею руками, словно хотела поцеловать… Ах, черт! Острые зубы вонзились мне в шею. Зараза! Ее яд прожигал, казалось, насквозь. Внезапно кто-то отодрал от меня эту пиявку, очень своевременно, между прочим. Еще немного и она перегрызла бы мне глотку.
Элис! От неожиданности я замер на месте, наблюдая, как две соперницы сошлись в смертельной схватке. Зрелище было просто завораживающим: Вцепившись друг в друга они кружились на месте, временами взмывая вверх, отступая, и сходясь снова, как в каком-то замысловатом танце. Схватка проходила на равных – опытная Мария делала точные и быстрые выпады, но Элис всегда была на долю секунды быстрее, маленький рост и гибкость позволяли ей ловко уворачиваться от противницы. Они двигались настолько быстро, что превратились в размытые силуэты.
- Мария! – спокойный голос Джаспера заставил замереть их на месте. Две пары глаз: рубиновые и золотистые устремили взгляды на быстро приближающегося бывшего майора Уитлока.
Джас швырнул к ногам Марии всклоченную бледную голову Джонсона, на лице которой застыла окаменевшая гримаса ужаса.
Из груди воинственной предводительницы новорожденных вырвался отчаянный крик. Видимо этот кровопийца, все-таки для нее что-то значил. Глядя на останки своего любовника – Мария все распалялась – тонкие ноздри трепетали, губы исказились в хищном оскале. А когда она подняла глаза, и увидела улыбку на лице Джаспера, то не выдержала и сорвалась: Скрюченные пальцы, как когти хищной птицы, вонзились в плечи Джспера. Он только этого и ждал. И притянул ее к себе, словно желая обнять на прощание, а затем резко перекинул тело Марии через плечо, ухватившись за голову и сворачивая тонкую бледную шею. Элис метнулась к нему на помощь: подныривая под него и хватая Марию за ноги. Раздался громкий каменный треск, и с жестокой вампиршей, рвущейся к власти всеми путями, наконец-то было покончено.
Вскоре последний костер, чадящий густым черно-фиолетовым дымом, догорел дотла, обращая в прах почти всех повстанцев. Новорожденных осталось только пятеро, и они добровольно согласились проследовать за нами. Еще бы им не согласиться. После всего увиденного.
На обратном пути Элис сказала мне:
- Тебе необязательно идти с нами в Вольтерру, Джейк. Возвращайся.
- Но Карлайл просил меня быть свидетелем, – неуверенно возразил я, - или что-то с Лисой? Ты что-нибудь видела? – Элис быстро переглянулась с Эдвардом и промолчала.
- Скоро ты сможешь поговорить с ней, - улыбнулся Эдвард. – Я вытащил телефон. Он прав, индикатор сети был уже почти заполнен. Я оторвался от них, и поспешил вперед. Прошло уже девять дней, как я покинул Форкс, и трое суток, как не разговаривал с любимой.
Длинные гудки сводили меня с ума. Лиса не отвечала. Я набирал ее номер снова и снова. Но раз за разом слышал только эти протяжные заунывные звуки. Я ощущал, что вместо сердца в моей груди застыла ледяная глыба, и острые ее края впивались в мои ребра, мешая мне дышать. Поддавшись панике, я хотел было развернуться назад, и заставить Элис рассказать все, что ей известно, даже если для этого придется схлестнуться с Эдвардом. Все равно!
Я тяжело дышал, сглатывая вязкий яд, пока до меня, наконец, не дошло, что Билли находится с ней рядом, и я трясущимися пальцами, поспешно набрал знакомые цифры.
Не сразу, но отец все же снял трубку.
- Где Лиса? – прорычал я.
- Дома, - спокойный голос Билли, растопил ледяное наваждение.
- Почему она не отвечает? Что с ней?
- Она спит, Джейкоб, - ответил отец.
- Так крепко, что не слышит, что я ей названию вот уже семь минут?
- Она очень крепко спит, в последнее время, - огорошил меня старик, - и очень много. Это конечно хорошо, но…
- Что НО ? Отец, что происходит.
- Она какая-то странная, в последнее время, Джейкоб, - я слышал как нервно Билли завозился в своей коляске, - бледная, почти ничего не ест, я еще не говорил Сью, но думаю, пора…
- Погоди, - торопливо перебил я его, снова чувствуя морозное оцепенение, - Как это ничего не ест? Совсем? - «Она чем-то больна? Почему отец тянет… не попросит Сью о помощи?» - мысли метались как пойманные в силки куропатки. Элис права – нужно спешить домой.
- Почти, - подтвердил отец, - за исключением, разве что нескольких кусочков плохо прожаренных бифштексов… с кровью… и то… - я его не дослушал. Рука, сжимающая трубку безвольно опустилась, телефон выскользнул из разжатых пальцев, падая в густую траву.
- Алло… алло, Джейкоб… - я все еще слышал искаженный закрытым динамиком голос отца… но ничего не мог ему ответить.
Услужливая память наглядно демонстрировала мне события недельной давности:
- Обещай, что не будешь принимать поспешных решений, не поговорив со мной.
- Обещаю – теплые мягкие губы накрыли мои, а потом ее горячий язычок скользнул внутрь, словно исследуя разницу: мягкое-твердое…жаркое-холодное, наши языки сплелись. Я чувствовал дикое желание: я скучал без нее, сходил с ума в разлуке… я чуть было не потерял ее, в очередной раз. Но… Меня разрывало от противоречий: я чувствовал, что поступаю неправильно, снова подвергая ее опасности, к тому же она еще так слаба, после нападения … однако, мои руки продолжали исступленно исследовать каждый волнующий изгиб ее тела, настойчиво проникая в самые потаенные уголки. Вот моя рука скользнула туда, где под тонкой тканью скрывалась манящая горячая и влажная складочка. Лиса застонала, закусив губу, а я, поняв, что действую правильно, продолжал ласкать ее… я старался, что бы движения мои были трепетно – нежными, поэтому я только слегка поглаживал и очерчивал пальцем маленький напряженный бугорок, пока щеки Лисы не вспыхнули ярким румянцем.
Преодолевая мою нерешительность, она сама нетерпеливо стянула с себя одежду и помогла мне избавиться от моей:
-Я люблю тебя, Джейк, - хрипло прошептала Лиса, прижимаясь ко мне всем телом, и вытягиваясь, словно накрывая меня, невесомым теплым одеяльцем. Через несколько минут, она оборвала наш восхитительный поцелуй. ее руки уперлись в мою грудь, и любимая, подтянув ноги приподнялась устраиваясь и усаживаясь поудобнее и от этого движения – полного тепла, полного желания и жизни… от ее умопомрачительного аромата, от ее сладкого прерывистого дыхания… я окончательно утратил способность мыслить.
Я сдался под напором этих ошеломительных, невероятных ощущений, перед которыми меркло все остальное… Я утратил ощущение времени и пространства, погружаясь в неистовое блаженство, и взмывая к небесам, я хотел, что бы это длилось вечно…хотел заполнить ее всю, стать ее миром, ее космосом, ее вздохом… потому что сам чувствовал именно это – она была для меня ВСЕМ. И я отчаянно в ней нуждался…
Прохладные волнистые волосы стекли на мою грудь, когда Лиса склонилась ко мне… из груди ее вырвался сдавленный протяжный стон, и я почувствовав как сильно и ритмично сжимаются бархные, влажные стенки, плотно обхватывая мою плоть, зарычал и замер в диком напряжении… я должен был отстраниться, скинуть ее с себя, в этот самый момент… где-то на карюю сознания мелькнула такая мысль, но я не контролировал свои силы, и мог запросто причинить ей боль… и вместо этого, я лишь вцепился руками в матрас, раздирая его в клочья. Лиса прижалась ко мне изо всех сил… и я… отпустил себя, прижав ее бедра еще крепче, я подался ей навстречу, последним мучительно- долгим движением проникая как можно глубже… слишком горячо… слишком…
Волна наслаждения захлестнула меня, заставляя стонать и содрогаться всем телом, но… в следующий же миг вся моя эйфория исчезла – ее омрачил дикий страх : «что же я натворил!»
Все еще тяжело дыша, я резко отстранился от девушки и уселся на краю кровати, обхватив голову руками: «Идиот! Кретин безмозглый!»
- Что случилось, Джейкоб? – Лиса беспомощно и удивленно смотрела на меня, не понимая столь резкой перемены в моем настроении:
- А ты не понимаешь? – обреченно прошептал я, - я же… ты…это может стоить тебе жизни, Лиса! – голос мой срывался, - что я сделал! – она насупилась и отвернулась от меня:
- Ты можешь не вспоминать Калленов, без конца и края? – обиженно выпалила она.
- Но…
- Кто сказал, что со мной будет то же, что и с Беллой – в голосе ее зазвучал металл, - в конце-концов, не всем так везет, что бы, вот так… с первого раза… - мне показалось или она сказала это с сожалением?.. что все это значит? Мне было мучительно стыдно, и мое подсознание, избавляясь от этой неудобной эмоции, охотно приняло доводы Лисы. Я хотел верить, что ничего ужасного не случилось… А потом… все повторилось… и еще… в эту ночь Лиса уснула лишь под утро…
Все это время я малодушно надеялся: пронесет. Не пронесло.