Раздвоение личности

-Еще кому-нибудь можно позвонить?

-Погоди-ка, дай подумать. Ага, давай вот так. Спросишь Игоря, представишься Жениной знакомой, и спросишь, когда он вернется.

-Так себе легенда, - засомневалась Регина. - А, впрочем, давай, какая разница.

-Ты что-нибудь изобрази. Ну, сыграй. Волнение такое, голосок с придыханием...

Регина не умела изображать и не собиралась пытаться, но у нее вдруг получилось именно это - волнение с придыханием.

-Девушка, не знаю, - удивленно ответил бодрый басок. - Мы с ним этот момент как-то не обговорили - когда же именно он вернется. А вы ему на мобильный позвоните, и задайте все свои вопросы!

-А какой номер мобильного? - спросила Регина быстро.

-Э, нет, девушка, - в трубке раскатисто засмеялись. - Если у вас нет номера, значит, не такая уж вы и знакомая. Значит, ждите.

-Послушайте, - взмолилась уже не Регина, а Лара. - А что, если от этого зависит все счастье его жизни?

-Что? Счастье жизни? - в трубке опять зарокотал смех, и басок логично поинтересовался: - А если не зависит? До свиданья, девушка. Всего вам наилучшего!

-Надо Жене твоему на работу позвонить, - сказала Регина Ларе. - У кого-то из сотрудников Женин номер наверняка есть. Знаешь, как позвонить?..

-Не знаю.

-Надо выяснить. В крайнем случае - он же не на полгода в командировку уехал...- Регина тут же сама ужаснулась сказанному.

-Нет, конечно, - поспешно согласилась Лара. - Тогда бы меня здесь не было. Тогда, думаю, я была бы... где-то не здесь, в общем.

На Ваню Регина не смотрела, а зря. Тогда она заметила бы, что он уже не убирает опилки, двигаясь немного в такт музыке, а стоит, опершись ладонями о станину, как будто думает о чем-то, напряженно морща лоб. Он не смотрел на Регину. Когда она отошла от телефона, он тронул пальцем кнопку на плеере, чтобы в уши сновь ударила музыка.

Регина пошла на кухню, встала коленями на табурет и прижалась лбом к оконному стеклу. Опять протяжно заревел станок. Ваня точил заготовки для шахмат, Регина видела на полу в кладовке целую коробку таких заготовок. Каждую фигурку он сначала точил, а потом резал вручную. И коробку с шахматной доской он по краям покрывал резьбой. Очень красивые у него получались шахматы, игрушечки просто. Чаще всего он отдавал их Локтеву, чтобы тот выставил в своем магазине. Они быстро покупались.

Те шахматы, которые получались удачней всего, Ваня никогда не продавал. Он их кому-нибудь дарил.

Станок смолк. Муж подошел, обнял ее, поцеловал в висок.

-У тебя красивая прическа. И ты у меня красивая. Всегда.

Его губы привычно скользнули от виска к уху, к шее. Регина думала только - а как же Лара? Ее куда? С ней вместе ведь невозможно делать то, что Иван определенно замышляет. Это получится втроем - извините, нет!

-У меня голова болит, - заявила она решительно, и для убедительности потерла виски руками. - Наверное, после парикмахерской. Там действительно ... какая-то химия.

Иван с неохотой отпустил ее, посмотрел исподлобья. Не поверил.

-Я лягу пораньше, - добавила она.

-Это правильно. Иди, ложись.

Регина еще вымыла голову и сполоснула волосы бальзамом - вдруг и правда Додиковы краски имеют какой-то запах? Ну, вымыла и вымыла. И легла спать. И сделала вид, что спит, что же еще оставалось?

Совсем поздно, когда Ваня уже посапывал рядом, а Регина все еще лежала без сна, натянув на голову одеяло, Лара вдруг предложила:

-Слышишь, подруга. А давай пороемся в моих шмоточках?

-Очень мне надо, в чужом барахле копаться. Я спать хочу.

-Это у тебя - барахло, - начала было Лара, но тут же сменила тон и нежно попросила:

-Ну, пожалуйста, подруга, это необходимо сделать, а сейчас - самое время. И сна у тебя ни в одном глазу, передо мной можешь не притворяться.

Регина со вздохом встала и достала из под кровати тот чемодан. Вынесла его тихонько в кухню, открыла, и сейчас же со стоном удовольствия погрузила руки в разноцветный ворох. Нет, это Лара погрузила руки... Да нет же, руки были Регины, а стон удовольствия - точно Ларин.

-Как здорово... - всхлипнула Лара. - Никогда не думала, что эти мелочи будут на меня так действовать. Я ведь забыла этот чемодан. У Жени. И решила, что больше его не увижу. И даже не огорчилась. Только то платье было немножко жалко. Ну, то, которое мы отдали. Но мне Герхард тут же купил другое. Герхард - это муж.

Регине все было, в сущности, непонятно. Женя - бывший муж, а Герхард - муж настоящий, зато чемодан с вещами, купленными настоящим Герхардом, каким-то образом забыли у бывшего Жени. Прямо сериал. В нормальной жизни так не бывает. Регина, в принципе, хотела узнать подробнее, что там у этой Лары и как. Но расспрашивать не решалась. Потому не решалась, что было страшновато в такое вникать. Лучше уж не вникать. Поскорее со всем разобраться, и точка.

-Значит, так, - продолжала Лара уже безо всяких сантиментов. - Тебе подруга, к сожалению, ничего тут не подойдет. А жалко, я бы поносила хоть капельку. Неизвестно, придется ли еще... Хотя нет, вот это подойдет. Ну, и это тоже, - она отбросила в сторону колготки в пластиковом пакете, потом еще одни, и нераспечатанную упаковку гигиенических прокладок.

Все остальное она разворачивала, разглядывала, ностальгически вздыхая, и аккуратно складывала стопочкой.

-Ты все же не наглей, моя дорогая, - заметила Регина. - "Я бы поносила"! Очень мне нужны твои колготки.

-Ну, извини, - сказала Лара. - Правда, я не хотела тебя обидеть.

-Ладно. Да, еще. Спасибо за платье, и, вообще... Я действительно хочу тебе помочь. Я постараюсь.

-Тогда это тебе спасибо, а платье - чепуха какая, - Лара, похоже, обрадовалась. - Ерунда - платье! А вот если ты пришла в себя, и мы начнем нормально общаться, то это действительно здорово. Все-таки мы в одной лодке, деваться некуда!