Раздвоение личности

Женя грустно покачал головой.

-Пока что-то не встречается мне такая. Может быть, я ее просто не замечу. Говорю же, у меня это запросто.

-Заметишь. Только это будет позже. Подожди немножко.

-Ладно, я подожду, - он почему-то засмеялся, и опять стал смотреть на пионы.

Потом спросил:

-Она думает, я не понимаю про дочку, да?

Регина довольно натурально разыграла недоумение:

-В каком смысле? Что ты имеешь в виду, Жень?

-Ну, не совсем же я дурак... - и он опять надолго замолчал.

Виталик в это время аккуратно и ловко, как шеф-повар, нарезал ветчину и выкладывал ее веером на тарелку.

-Надеюсь, у Женьки хватит ума перебрать кладовку, - заметил он. - Вдруг там еще один драгоценный носок завалялся? Понимаю, что вероятность крайне низка, но чтобы не думалось.

-Надеюсь, никому, кроме Жени и его мамаши, не придет в голову перетряхивать их кладовку.

-Это точно. Так что надо договориться, чтобы скромно молчать о случившемся. А особенно о подробностях вроде старых носков.

-Обязательно, - серьезно согласился Иван. - Надо всех предупредить.

Нож был острый, Виталик нечаянно задел лезвием кончик пальца, ойкнул, поднес к глазам, рассматривая выступившую капельку крови.

-Вообще-то я люблю, когда стол накрывают проворные женские ручки, - заметил он с легкой усмешкой, - но единственная наша женщина сейчас взволнована.

-Дай сюда, - Иван забрал у него нож и колбасу, отхватил себе ломоть толщиной в два пальца, положил на такой же кусок хлеба и с удовольствием откусил.

Его сорвали сразу после работы и притащили сюда, точнее, он всех сюда притащил, то есть привез. Нет, впрочем, он сам охотно сорвался - интересно же. Не каждый день его собственная жена звонит и сообщает, что ей известно, где лежит коллекция Каламбики. Пусть не коллекция, а ее маленькая часть, но, тем не менее. Просто Иван был очень голодный, и тоненькие колбасные ломтики его раздражали.

-Она моя женщина, - поправил он Виталика. - Не наша. Жену и машину не делю ни с кем.

Про машину он для красного словца добавил. Что ее делить-то, машину? Машина и есть машина.

-Да-да, - согласился Виталик. - Конечно. Там, прямо за тобой, помидоры в корзинке. Режь.

-Ладно. Я каждый на четыре части разрежу.

-Да как хочешь, так и режь.

Помидоры были крупные, розовые, и пахли так, как могут пахнуть лишь только что сорванные с грядки помидоры, и огурцы еще были, небольшие, в пупырышках.

-Я так и не понял, откуда Ринка узнала про эти ... штучки, - буркнул Иван.

-Они додумались до этого с моей сеструхой, болтая по телефону. Она же тебе сказала. А подробнее... ну, попробуй порасспросить свою женщину. Впрочем, брось, не парься. "Есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось, тра-та-та, мудрецам". Это Шекспир, Ванюш.

-А откуда у нас такая красота? - полюбопытствовал Иван, имея в виду помидоры.

-Сосед Мишка притащил...

Виталик пребывал в отличном настроении. Стремительный развод с Вероникой выбил его из колеи, он и сам не ожидал, что расстаться с этой женщиной будет так тяжело. Как будто его выжали морально. Вероника, шестнадцать лет носившая его имя, мать его дочки, казалось бы, принесла ему горечи больше, чем счастья. А уходя, она словно забрала с собой какую-то часть его самого, Виталия Ведерникова. Потом, со временем, стало легче. И сегодняшнее происшествие его изумило и развеселило, оно словно было обещанием какой-то грядущей удачи. И это правильно, пора бы уже. У него ведь с везением всегда был полный порядок. Причинно-следственная связь, елки зеленые!

конец...

Конец