Пыль: первая часть

Здоровяк втиснулся в узкий и низкий коридор, сгорбившись он заполнял собой всё пространство.

- Не застрял? – усмехнулся над ним Здал.

Коридор был хорошо освещён, но без единого огонька или факела. «Фонарь!», - заметил Здал.

- Нет. Светятся стены. – сказала Мила.

- Чёрт, а они каменные.

Никто ни Ян, не Мила, ни Здоровяк и не Здал никогда в своей жизни, не видели такого чистого света. Свет был повсюду не было даже намёка на тень от чего ни будь, или кого ни будь.

- Ым. На самом деле всё очень просто. Это старая технология. – в спокойном темпе человек в балахоне, Фёдорыч так он представился позже, говорил с малозаметным прикусом. – Это старая технология, мы просто, э-э. Ну подключаем электричество и. Точнее. Проще говоря это... ох-х. Электропроводная краска. Краска, которая проводит электричество и отдаёт накопленную энергию светом. Свет излучается в обе стороны и создаётся ощущение что светятся покрашенные камни. Вот как-то так. Хотя я точно не знаю краска, стены это не моё.

- Вот это да. – изумлённо сказал Здал, - Впервые такое вижу.

- Старая технология. У нас этой краски на пять сотен лет вперёд ещё.

- И вы не думали ей поделится? – сказала Мила.

- Ничего нового у нас нет. Мы ждали и не могли рисковать. Раздать всё и остаться не с чем.

- Чего вы ждали? – спросил Здал.

- Так что, всё что у нас есть, всё старьё. Наследие прошлого, а нового у нас ничего нет. – Фёдорыч ушёл от ответа.

- Чёрт возьми.  Энергия - это же... как фонарик я свой накачивал. Как? У вас наверно сотня людей эти штуки крутят. - Поинтересовался Ян, вспоминая свой разбитый фонарик.

- Э-э. Какие штуки?

- Ну эти... - Ян показал рукой как он накачивал фонарик.

- У нас есть угольная электростанция. Там на дне. Не знаю сколько людей там работает. Может и сотня, но вряд ли. И никто из них ничего не крутит, хотя... Может быть и крутят. Вот это всё электричество, там, шахты, уголь — это всё не моё.

- Но у вас есть своё электричество. Я раньше об этом только в книжках читал.

- У нас всё от угля: электричество, отопление - угля у нас много, навалом. – Фёдорыч посмотрел на Милу, - Углём мы тоже ни с кем делится не собираемся.

Коридор вывел к обрыву. Круглые стены трубой огромного диаметра пронизывали гору. По центру на толстых тросах тянулся груз. Спираль, ограждённая парапетом резьбой, взвинчивалась по стенам. Стены были покрыты люминесцентной краской и всеобъемлющий свет заполнял пространство до самого дна. Казалось свет проникал повсюду, обволакивал и исцелял.

- Райские угодья.

- Чёртов рай без окон, без дверей. Без неба.

- Тебе нужно небо. Чёрное, закопчённое? – сказал Здал.

- Да хоть какое. Без неба как в могиле.

Они долго поднимались по стезе вверх пока наконец не добрались до платформы возвышавшейся над колодцем света.

На платформе их встретил уже другой человек в просторном одеянии. На голове у него был белый колпак со свисающими по плечам лентами, а на груди и до живота висел крест, выкованный будто из солнца. На лице этого человека, не было морщин, но густая пепельная борода, равномерно стриженная на скулах и подбородке, выдавала его почтенный возраст; а перстни на холёных пальцах высокий статус. Жестом он пригласил за стол, накрытый блюдами из рыбы и мяса, фруктами и овощами. На столе стояли графины с вином и чарки из того же солнечного материала что и крест.

- Пожалуйста, – произнёс он учтиво, - садитесь.

Пришедшие распределились во круг стола один Фёдорыч остался стоять подле.

- Вы, наверное, очень голодны? Пожалуйста...

В воздухе витал чарующий аромат, пленяющий пустые желудки. И все склонились, выражая уважение сытным тарелкам. Только макушки кивали в такт чавканьям.

- Да, путь сюда был долог…

На макушке Яна казалась проплешина, вид метавшегося то вверх, то вниз белого оазиса, по средине засаленных волос между оттопыренными ушами, заставил усмехнутся и тут же смутится гостеприимного хозяина. Но никто этого не заметил.

Здоровяк засунул окорок себе в рот, кусмень был настолько большой, что не влезавшая в рот часть торчала, вырисовывая в воздухе замысловатые фигуры.

Мила кушала аккуратно, но быстро. Она перемалывала аппетитные кусочки рыбы, тонкими, стройными пальчиками брала пухлые пшеничные лепёшки, и успевала бегать глазками по остальным деликатесным блюдам. Настолько увлекательно было гастрономическое путешествие. 

Только Здал ел мало, а прожёвывал долго. Склоняясь над тарелкой, он смотрел исподлобья на своих забывшихся товарищей и на хозяина этого застолья и пытался понять: «За что же так с ними?». Здал понимал, что нельзя много есть, сразу захочется спать - вот уже и Ян с Милой наелись и клюют носами. Он посмотрел на Здоровяка, «Вроде бодрый… Если что мы… - Здал огляделся: стены описывали идеальную окружность, по всюду были выщерблены тоннели, по спирали ходило множество людей. - Если что мы пропали.». Подытожил Здал и засунул себе в рот кусок чего-то аппетитного и сочного прожевал, проглотил затем запил вином.

Здал не чувствовал голода и усталости сна, в его голове был лишь один вопрос, который мучал его, настойчиво требовав немедленного ответа: «За что это всё?!».

- Непонимание рождает подозрение, а подозрение выливается в тревогу, – уставившись на того, кто сидел во главе стола заявил Здал.

- Очень интересная мысль. И как же объяснить ваше высказывание?

- Старец, почему вы нас так встречаете?! – натужно выкрикнул Здал.

- Какой же я вам старец. – приглаживая бороду, окольцованными изумрудами, пальцами. - Мне всего сорок, ну может с хвостиком, но я никак, не старец. Здесь прекрасные условия для жизни и всё равно люди долго не живут. В низу угольные шахты и печи. От угольной дымки люди быстро стареют и умирают. А угольные пыль, она такая, вздымается до самого верха, проникает во все щёлки и поры. И потому старцев у нас просто нет.