Страница 20 из 156
«Я причина твоего существования».
Рука исчезает, напоследок царапнув ухо когтями. Развернувшись, взмахивая плащом и волосами, демон покидает комнату. Несильная, но ощутимая боль возвращается, и я прижимаю ладонь к закрытому веку.
Что он...
— Наконец-то я тебя нашёл, Зависть!
Глаз дёргается, уловив, как вздрагивает демон при обращении.
Зависть?
Взглянув на того, у кого хватает смелость так себя вести, в коридоре, за бардовым плечом я замечаю бледно-розовую макушку. Благо, демон надёжно закрывает Призраку обзор комнаты и тот не видит моего жалкого состояния.
— Пришёл просить прощения, Шико?
— А вот и нет! Я действительно нашёл последователей Гордыни в Крайнем, хотя узнать, куда пропали недоставленные души, мне не удалось...
— Расскажешь подробности в зале, — прерывает восторженно-возмущённую речь существо и закрывает дверь.
Однако даже так становится слышен ответ кареглазого Призрака.
— Значит, ты принимаешь поражение и расскажешь о гербах грехов?
— Откуда ты только узнал...
Гербы грехов?.. Так слова Саны были правдой, и Шико взаправду ведётся на игру демона, чтобы узнавать о них? Насколько он силён?
Шаги быстро стихают, утонув в мягком ворсе ковра. Резко выдохнув и поднявшись, я падаю на постель и отнимаю ладонь от лица. Горячая густая кровь капает с пальцев на щёку.
***
Мне не первый раз снится сон. В нём сыпется и смешивается снег с пеплом, медленно накрывая дорожку следов. Едва слышатся треск и шуршание. Стоит крикнуть чуть громче, пойти чуть быстрее, и я смогу догнать того, кто оставляет их, всё отдаляясь и отдаляясь от меня. Но голос тонок и хрип, ноги болят от усталости и дрожат, раз за разом подгибаясь и роняя в снег. Пока пытаюсь подняться, звуки стихают, оставляя меня одного среди снега и пепла. Всего лишь воспоминание, но сколько раз оно не предстаёт перед глазами и кажется всего лишь сном. Разве что тяжесть в груди не унимается. Не может оно быть сном.
Опустив руку со лба на грудь, чувствуя биение сердца, я поворачиваюсь на бок, прочь от дневного света и шуршащей занавески. Только сон больше не идёт и приходиться подняться, выпить воды, умыться, глубоко вдохнуть запах снега и уйти из комнаты. Навеянное сном замешательство ведёт меня на первый этаж, где смутно-знакомый аромат призывает пойти за собой. То ли не до конца проснувшись, то ли наполовину плавая в воспоминаниях, я послушно следую за ним, пока два не менее знакомых голоса не разрывают эту иллюзию.
— От твоей помощи вреда больше. Я и сама справлюсь, а ты иди к себе.
— Просто это сложно!
— Оно только выглядит так... Эй!.. — грохот заполняет коридор, и девушка повышает голос: — Да ты на ногах не стоишь, а помогать собрался, да я... Ай! Из-за тебя чуть всё не испортила, Шико!
— Ну прости... я всю ночь болтал с Рокушином, и с радостью проспал бы до вечера, да мысли не дают. К тому же из-за спора с ним меня долго не было... если бы что-нибудь случилось...
Сделав последние шаги до арки, я нерешительно заглядываю в зал. Он оказывается небольшим, так ещё и заставленным столами и шкафами с разной мелочью. Аромат, витающий по комнате, наконец напоминает, почему был мною узнан.
Запах человеческой еды. А там, где его можно было почувствовать, всегда было много еды для нас...
— Юкуро?..
Вздрогнув и подняв взгляд на заметившую меня девушку, неуверенно хмурюсь, видя в её руке непонятный предмет. Шико сидит на столе в двух шагах от подруги и недобро, хоть и не столь враждебно как при первой встрече, впивается в меня взглядом.
Зачем я пришёл сюда?
Отвернувшись, собираясь спешно покинуть коридор, замираю, когда над плечом пролетает небольшой предмет и врезается в стену, затем скользит к моим ногам.
— Ой, рука соскользнула. Не поднимешь?
— Шико, что ты...
— Ш-ш-ш...
Медленно сжав пальцы на обеих руках, я делаю глубокий вдох, пока опускаюсь и поднимаю сомкнутые вместе палочки. Напряжение, повисшее в комнате из-за моего присутствия, не развеивает даже аромат еды. Впрочем, для меня он смешен с настоящим запахом еды и воспоминанием, из-за которого неприятно дёргает глаз. Удостоверившись, что повязка суха, я поднимаюсь и медленно шагаю к столу, разделяющему меня и парня с бледно-розовыми растрёпанными волосами. Он с ухмылкой протягивает руку, но я ложу предмет на стол.
— А, с-спасибо, Юкуро, — неловко благодарит девушка.
— Ничего.
Уйти во второй раз мне не позволяет Сана, внезапно выскочив передо мной и быстро заговорив:
— Не хочешь посидеть с нами? Шико меня уже достал, а при тебе он дурачиться не будет!