Страница 33 из 66
Тем временем Егор, Назар и Никита устроила мозговой штурм, отмечали места, где были найдены убитые, искали мотив, выводили общие совпадения по девушкам и вывели портрет жертвы. На часах было уже половина двенадцатого. Никита почему-то решил позвонить наружке и узнать, что происходит у Сославской.
- Что там? – поинтересовался Егор.
- Она пригласила своего мужчину на чай!
- С переходом на утренний кофе, горячая у тебя штучка! – добавил ехидно Назар.
- Заткнись, она не такая!
- Ага, как и все бабы! Да, пойми ты, бабы любят напористых, он к ней подкатил, она и не отказала, короче понятно все с твоей журналисткой, да не зря говорят журналист – древнейшая профессия, - захихикал Назар, но в один момент Егор схватил его за грудки и со всей силы ударил спиной о стену.
- Заткнись и извинись! – он был не просто взбешен, в нем боролись множество чувств - злость, ревность, обида.
- Ты офигел, отпусти!
- Так, разошлись! – вмешался Никита и развел в сторону обоих, - Егор, Назар, быстро прекратили, - у Егора ходили скулы и было острое желание ударить Назара.
Он схватил куртку, ключи от машины и вышел из кабинета. Его почему-то с огромной силой тянуло к Ярославе, будто кто-то невидимый брал его за руку и вел. Он со всей силы давил на газ. Боялся опоздать.
Подъехав к дому, он поставил машину напротив ее окон. На кухне было движение, это была ее тень, она ходила и доставала, что-то из шкафчика. Егор облокотился на руль автомобиля и наблюдал, но тревога не проходила.
Ярославу напрягало присутствия Антона, но из вежливости она не выставляла его. Посмотрев на часы, она понимала, что свидание затянулось. А Антон говорил о своей медицине и о всех не интересных ей вещах, но как профессиональный журналист, она внимательно слушала и где-то даже поддакивала. Но ей так хотелось, чтобы не он здесь сидел, а Егор, пусть другом, пусть так, но снова с ним. Видеть его улыбку, легкую щетину, слышать мягкий низкий голос и смотреть ему в глаза. Для нее это было настоящее счастье несравнимое ни с чем.
Чтобы дать понять, что время позднее и ей пора спать, она демонстративно зевнула.
- Ой, прости!
- Ничего! Ярослав, я давно хотел тебе сказать, - он подошел к ней встал на колени и посмотрел в глаза, -ты давно мне нравишься, очень, - он провел рукой по ее ноге поднимаясь от колена к краю юбки, она вскочила и подошла к окну.
- Антон, прости, но я люблю другого мужчину!
- Да! – Антон будто взбесился, подошел к ней, в глазах отражалась злость и бешенство, - и где этот мужчина? Где? Что-то я его не наблюдаю!
- Не твое дело, уходи, иначе я все расскажу Лизе! – внешне она старалась не показывать своего страха и держала боевой настрой, но внутри она была парализована.
- Говори, знаешь, я всегда считал, что если женщина приглашает на чай, то за этим последует, что-то большее.
- Немного у тебя было женщин!
- Только всем им нравилось оставаться со мной наедине! – он провел рукой по ее волосам, а потом приблизился, чтобы поцеловать. Она попыталась его оттолкнуть, но он был очень сильным, тогда она ударила его, что еще больше разозлило мужчину. Антон вдавил ее в подоконник всей своей массой, раздвинул ноги, Ярослава кричала, била его, но ничего не помогало, он словно озверел. Под рукой у нее не было ничего, чем можно было бы ударить его. Он порвал ее блузку и юбку, из глаз Ярославы хлынули слезы, она дралась, но все впустую.
В один момент его как будто кто-то оттолкнул от нее.
Егор нависал над Антоном и со всей силы бил парня. Ярослава понимала, что его необходимо остановить, так как Тихомиров мог убить неудавшегося насильника. Она подбежала к нему, схватила за плечи.
- Егор, прошу, не надо, - он смотрел на Ярославу бешеным взглядом, Антон воспользовавшись ослаблением хватки противника, привстал и рывком побежал к двери.
Егор смотрел на Ярославу, на ее глаза, на разорванную рубашку и юбку. Провел рукой по ее волосам и, не отводил взгляд от завораживающих зеленых глаз.
- Как хорошо, что ты пришел! – она ладонями закрыла лицо и изо всех сил стала рыдать, Егор поднял ее на руки и отнес к ней в спальню, она не успокаивалась, он сел на диван и, держа ее на своих коленях - успокаивал.
- Глупая, моя, - он поцеловал ее в щеку.
- Прости!
- Что?
- Прости, что не слушала тебя!