Страница 66 из 228
— Почему же вы не выбрали что-то еще?
— Возможно, у меня его нет.
— Понятно. Спасибо.
Из кабинета раздался недовольный голос Сесили:
— Динго, ты что, заснул там? Хорошая, должно быть, у тебя была ночка! Быстро иди наверх, ожидая тебя тут целый час, я трачу время, которое могла бы употребить с большей пользой!
— Спасибо за завтрак.
Гэйвен большим глотком допил кофе, горничная забрала у него чашку, молча кивнула и исчезла в кухне. Он уныло, как на плаху, потащился в дубовый кабинет.
Сесили сидела, раздраженно качая ногой, и край ее черной юбки бил по полу, как хвост обозленной кошки. Ну что ж, не так далеко от правды.
— Какого черта ты так медленно таскаешься? Заболел, что ли? Или перепил вчера на радостях по поводу выходного?
— Может, и так.
— Попридержи-ка язык. Тоже мне. Рассказывай, что там у вас вчера произошло с Линдой.
Ван Вестинг дернулся и опустил глаза, тут же подняв их на Сесили, старательно изображая тупо-покорную бесстрастную мину. Кровавый ад, она же говорит о треклятом падении с лошади!
— Да ничего особенного. Она, видимо, задремала, кобыла унесла ее в лес, совсем недалеко. Там лошадь что-то напугало, она сбросила девчонку и сбежала. Я нашел вашу племяшку на опушке. У нее здоровенный синяк на спине. И мелкая царапина на щеке.
— И что, синяк она тебе сама показала? Или ты воспользовался ее беззащитностью и?..
— Ничего такого. Она пожаловалась, я глянул мельком. По-моему, ей лучше показаться врачу. Синяк такой немаленький, прямо скажем. И все-таки бок, дело такое — фиг его знает.
— Ишь, какой ты заботливый! Хорошо. Я позвоню, пожалуй, ее матери, поговорю про это. А что в гостинице? Нашел ты ее вечером? Я надеюсь, ты ее не поил?
— Я ее и не видел.
Надо бы как-то сказать незаметно Гвен, что ей отвечать, если будут спрашивать о вчерашних событиях. Она схватывает на лету, но как бы не разойтись в версиях.
— Ну-ну. Так-таки и не видел.
— Я поздно вернулся. И не очень трезвый.
— Ты приперся затемно и в дымину — это надо понимать так. Ну что от тебя еще ждать-то! Помни о том, что я тебе сказала насчет сохранности Линды.
— К вопросу о сохранности. Я видел Гвен сегодня утром. — «Боже, сделай так, чтобы я смог все это ей сказать! Вот еще приходится выгораживать лживых подростков — и самого себя, впрочем, тоже». — Похоже, вся эта история здорово дала ей по нервам. Она сказала мне, что боится спать одна в комнате, что-то ей там мерещится.
— Боги, вот бестолочь трусливая! Такой ли я была в ее годы! Хорошо, что Рой пошел в меня.
«В кого же, как не в тебя!» — зло подумал Гэйвен.
— И чего она от меня ждет? Что я приду и стану петь ей колыбельные песни? Девчонке через неделю восемнадцать, ей замуж пора, а она боится чудищ под кроватью! Вот оно, местечковое северное суровое воспитание — кисель! Одна радость, что смазлива — но ни ума, ни смелости нет вообще. Блеет как овца…
— Может, ее пригласить сюда пожить на оставшееся время?
— И то дело. Но не раньше понедельника. Фьюри пробудет всю неделю тут, а своих людей он нипочем не отошлёт — слишком уж он осторожен, этот тип. Да и пока сам он не уедет, класть ее некуда. Не к Эйрин же с Финли! Еще напугает их своими россказнями про чудовищ. Финли и так всего боится. Я поразмыслю над этим.
— Что-то еще? Или я могу идти?
— Нет, не можешь. Что-то еще.
И Сесили взглянула на него своими сияющими, как у кошки в темноте, темно-желтыми глазами. Она перестала качать ногой и облокотилась на стол, демонстрируя Гэйвену великолепную, высокую еще, несмотря на возраст, грудь в низком вырезе золотистой блузки.
— Мне захотелось секса. Здесь. Сейчас.
— Но ведь слуги…
— К дьяволу этих дур! Раздевайся. Ну, или не раздевайся. Это уж как хочешь.
— Я вообще не хочу. У меня с похмелья голова болит. И тошнит. В другой раз. Простите.
Сесили откинулась на кресло в притворно расслабленной позе. Глаза у нее стали, как янтарь — темные зрачки сузились от злости, словно она, как тигрица, собиралась на него прыгнуть.
— Это уж вряд ли. Здорово она тебя обработала. За полсуток. Или все же за сутки? Я ее недооценила. Или это ты сам себя накрутил? Сначала спас принцессу из леса, а потом спустил пар у себя в каморке, представляя ее лицо? Или ее зад? Мерзость какая! Ты мне противен. Пошел вон. Нет, погоди. – Сесили отвернулась к окну и ее лицо озарила ничего хорошего не предвещающая улыбка. - Я решила насчет нее. И насчет тебя. Раз эта дура Линда тебе так по душе — ты ее и паси, эту овцу. Ты — отличная нянька для овец, ты же Динго, одичавшая шавка! Спой ей колыбельную, расскажи сказку на ночь. Все равно ты уже живешь в гостинице. Я забронирую вам другой номер. Там, насколько мне известно, есть двухкомнатные люксы. Вот туда и переедете. Вместе. В разные комнаты, чтобы не пугать общественность. И помни: узнаю, что ты ее тронул — а я узнаю, тут уж не сомневайся — сотру тебя в порошок. Причем, в буквальном смысле. У меня на эту мерзавку большие планы. И ты в них не участвуешь. Будешь делать, что тебе говорят, — или я клянусь, что ты вылетишь на улицу без единого гроша и с волчьим билетом на всю жизнь. Разве что стриптизером себя возьмут. Хотя вряд ли. С такой-то рожей. Придется ползти на поклон к братцу, а? Соскучился по нему, наверное, за все эти годы… А теперь — вон отсюда! Я позову тебя, когда понадобишься. Я сейчас вызову врача — пусть проверит девчонку. И на тот предмет тоже. А ты привезешь ее сюда. Возьмешь мою машину. Я скажу, когда ехать.