Страница 195 из 228
- Конверт тебе горничная принесет.
- Спасибо…
- Пожалуйста.
Динго встал.
- Пойду я, пожалуй. День какой-то длинный, растянутый, как этот ваш лимузин. Хочется, чтобы он кончился…
- Ступай, ступай… - рассеянно отмахнулась Сесили. - Я сама дверь запру. Тебе уже комнату твою приготовили?
- Да, давно.
- Хорошо…
Динго беззвучно прошел мимо нее. И вот – опять она одна. В лицо дразнящим, терпким ароматом и четкими, словно вырезанными из бархатной бумаги, силуэтами деревьев смотрела ночь. Летучие мыши тоже попрятались, лишь где-то далеко, в глуши лежащего в низине леса, заунывно ухала сова. Вдалеке море совсем исчезло – видна была только беловатая дымка, что бережно укрыла его, как будто тонкой паутиной пухового кружева. Еще одна ночь в одиночестве… Вечном, нескончаемом, уже привычным – но оттого не менее невыносимом.
Сесили резко допила коньяк – глоток обжег горло и тут же отозвался в голове мягким толчком, словно с дерева ей на голову упал теплый тяжелый сугроб… Так пихался Рой, когда сидел у нее под сердцем. Все же она не одинока. У нее есть дети: единственное, что вообще имело значение. Ночи, не ночи – а смысл присутствовал. Не стоит тут нюнить. До чего дошла – даже с Динго поговорила… Сесили усмехнулась. Лучше бы побеседовал с ней в постели… Тоже мне, пай-мальчик. Святоша недоделанный. Себя пусть жалеет. А у нее все будет хорошо. Она еще посмеется – последней - даже если ради этого нужно будет разрушить весь этот треклятый, враждебный ей и ее детям мир. Возможно, тогда разобьется и ненавистное стекло – и она будет свободна…
Гэйвен прошел к себе в каморку. Сел было на кровать, потянулся к сигаретам. Нет, в пекло. Он встал, скинул ненавистный пиджак. Что там еще – оружие – сегодня оно ему явно не понадобится…
Ее дверь, конечно же, была открыта. Даже не захлопнута. Гвеннол спала в кресле: рыжая голова опиралась на одну мягкую плюшевую ручку, а с другой свисали ее длиннющие ноги. Она была в его рубашке. Глупая, неосторожная девчонка… В комнате Эйрин горел маленький ночник в виде мраморного домика, с оконцем посредине – оттуда, с подоконника, он бросал на пол трепещущий желтый свет, слово увеличивая пространство, сгущая тени, таящиеся по углам.
Гэйвен тихонько прикрыл дверь, запер ее изнутри. Медленно разделся. Взял Гвеннол на руки - осторожно, чтобы не разбудить – и отнес в кровать. Она даже не пошевелилась, только подложила ладонь под щеку, как ребенок, и засопела… Он лег рядом, обнял ее – ноги у нее были ледяные – и сколько времени она так прождала его, пока ее не сморило? Еще бы – не денек, а какой-то непрерывный привет из ада… И еще этот чудной разговор с Сесили – пожалуй, один из самых тяжелых за все время их знакомства. И самых откровенных… Побеседуй они так три года назад – кто знает, что бы из этого могло выйти? Но, как она сама сказала, обратно не поворотишь…
Гэйвен вздохнул и зарылся носом в рыжую гриву Гвеннол– при этом свете волосы ее казались темнее, только кончики словно светились, как то перекрестье, где пламя свечи соприкасается с черной ресницей фитиля. Может быть, и Сесили двадцать лет назад была вот такой: похожей на его Гвеннол девочкой, с надеждами, ожиданиями, глупыми мечтами – и глаза ее светились не блудным светом безумия, а совершенно иным, распахнутым, ясным огнем? Кто теперь это знает?