Страница 14 из 114
Она еле дышала, но дрожь унялась и лицо немного порозовело.
— Инспектор Адлер, может всё-таки в больницу? — Хи Шин сделал всё как ему велели, пока я продолжал стоять будто конченый идиот.
Что должно произойти с человеком, чтобы он вёл себя, как психопат? А по-другому я не мог это назвать. Я не знал что это за дерьмо…Гаптофобия или как там?
Но за каким-то хером не мог отойти от неё и на пол метра, не то что на два.
— Хи Шин, уведи господина Ким Хан Бина, я спущусь по лестнице, — она выпила таблетки и тяжело вздохнула.
А я неотрывно смотрел на хрупкие плечи, мелко дрожащую спину и волосы, которые мягкими прядями скрывали её заплаканное лицо.
— Даншини дротгон голёль доче моте сумника? *(Ты не расслышал что тебе велели?) — я продолжал смотреть, пока не почувствовал, что этот дебил тянет меня за локоть, — Нагара!!! *(Сгинь!!!)
Парень решил возмутиться, но я схватил его и запихнул в лифт. Плевать, пусть пишет на меня заявление за излишнюю агрессию. Но он словно в зоопарке себя чувствовал. Смотрел на женщину, как на диковинного зверька, чуть рот не раскрыв. И это бесило больше всего.
Она подумала, что мы сели в лифт вместе, и не оборачиваясь пошла к двери аварийной лестницы. Ступала так, словно под её ногами тонкий лёд.
В какой-то момент, уже на ступенях, она заметила меня и ровным голосом без дрожи, бросила через плечо:
— Я же просила не идти за мной!
— Я не за вами иду. Мне просто душно и хочется прогуляться именно по лестнице, — тут же выдал первую чушь, которая пришла в голову и остановился вместе с ней.
Она внизу пролёта, я на верху.
— Лестница не частная собственность, поэтому не вижу в этом ничего плохого, — наигранно хохотнул, и получил ответку тут же:
— Вы, господин Ким, подозреваемый по делу об изнасиловании. И сейчас выглядите, как натуральный маньяк, который крадётся по следам жертвы.
— Да, я больной насильник, которому не х… Бъян*(простите)… не чем заняться и он решил не бросать девушку, которой плохо посреди лестницы одну.
— Девушку? — она обернулась, продолжая придерживаться за поручни и прищурилась.
— Вы до сих пор не сказали своего имени, госпожа Адлер. Это признак…
— Да-да-да… дурного тона и невежества, — она скривилась и сделав ещё глоток воды, пошла вниз.
— Тебе… ведь лучше, нэ агашши *(моя госпожа)? — я шагнул за ней, и она снова застыла:
— Меня зовут Малика, Хан Бин. Я не девушка, а инспектор, который подозревает тебя в убийстве, и твоё пребывание в здесь наводит меня на ещё большие подозрения. Но… — Малика оборачивается и откинув волосы со лба тихо произносит, смотря мне в глаза, — Я должна извиниться за то что произошло. Ты напуган, и в этом виновата я. Поэтому прошу впредь ко мне не прикасаться, если…
— Если, что Малика? — она снова остановилась, а я продолжил, смакуя на вкус её имя на своём языке.
— Если у меня будет повод это сделать, Малика?
— Вы абсолютно невежественный и не знающий приличий молодой господин, — припечатала женщина и добавила с вымученным смешном:
— Так ведь у вас называют бабников и плейбоев?
— Так, — кивнул с усмешкой и мы продолжили идти, когда в кармане её куртки опять зазвенел телефон, но она его проигнорировала — Можешь ещё назвать извращенцем. Это тоже про меня.
Я хотел её развеселить, но почему то получил такой взгляд в ответ, что снова вернулся мыслями в лифт.
— Никогда не говори того, о чём ничего не понимаешь. В извращениях нет ничего нормального, мальчик.
— Я имел ввиду не это, — почему-то ответил огрубевшим голосом, и продолжил, — Я всего лишь хотел, чтобы ты улыбнулась, Малика.
— А у меня есть повод для этого, господин Ким? — она снова отвернулась от меня, а я скривился.
Вот же дебил. Вечно я должен что-то ляпнуть, а потом подумать. И так постоянно. Но это её "мальчик", брошенное с явной издёвкой в голосе, прям взбесило.
— Как скажешь, baby girl*(девочка)* — выдал язвительно и продолжил, — Так маньяк может присмотреть за своей госпожой?
Малика ничего не ответила, а просто начала спускаться дальше, и уже быстрее.
Я наблюдал за каждым её движением, чтобы не пропустить момент, если ей станет хуже. Я действительно был напуган и не мог позволить, чтобы женщина сама спускалась по лестнице с двадцатого этажа. А она это, бл***, делала. Шла так, словно каждое движение для неё — это пытка. Но шла.
Мало того это вызывало во мне желание плюнуть на этот бред с припадками и просто поднять её, чтобы донести вниз самому. Ни одна девушка не вызывала во мне такого чувства жалости. Я вообще походу не знал, что это такое до этого дерьма.
Помню одна из моих одноклассниц свалилась в обморок во время выступления трейни в нашей школе. Обычно такую херь устраивали летом в виде фестов и ярмарок, на которых выступали и айдолы. Но в тот раз номер показывали наши девочки. И так перестарались в подготовке, что одна свалилась в голодный обморок. За каким хером есть, а потом выпив какую-то дрянь выблевать всё, я не мог взять в толк. Наверно потому не я помог ей, хотя мысль была. Джин Ки героически донёс девушку до неотложки за что получил порцию бабских "охов и ахов".
Никогда не носил никого на руках. С хера ли мне тягать девах на горбе, если они сами туда успешно залазят своими запросами и требованиями?
Но сейчас ситуация была совершенно другая. Мозгами я понимал: будь на месте Малики другая женщина, я бы наложил в брючки и смылся бы восвояси.
Ненавидел врать самому себе!
Я хотел эту женщину и самое страшное, что в этот момент уже думал о ней, как о своей.
Пока она меня вчера допрашивала, вернее до того момента, пока узнал о том, что произошло с Мён Хи, я чувствовал такой стояк в штанах, словно не трахался год ни с кем. И это лишь взглянув на темно-бордовый костюмчик, который облепил её фигурку, как вторую кожу. О том, что творили со мной губы Малики, пока она что-то ими говорила я вообще пытался забыть. И в нынешний момент в частности, потому что не мог совладать со своим спермотоксикозом.
По этой причине, плёлся молча следом, давил в себе похотливого дегенерата на корню, каждый раз вздрагивая, когда её шатало.
Мы вышли в холл, и Малика выпрямилась за секунду. Собралась и расправив плечи надела обратно кепку, продолжив идти в сторону выхода.
— Постой! — позвал её уже на улице, когда мы пересекали парковую зону, и вдалеке я увидел черный внедорожник с эмблемой управления полиции.
— Ты хочешь посмотреть что в тех документах? — Малика резко обернулась и прошлась по мне долгим взглядом. От него по телу словно холодный зимний ветер прошвырнулся. Задел всё и заставил гореть лишь глаза.
— Да.
— Так и знала, что причина твоей глупости и недалёкости, это не только возраст, — хамит даже когда ей плохо, и чертовски красиво выглядит.
Люблю хамоватых девочек. Они честны и не начинают сосать член, выдавая себя за высокородных. Что на уме, то и на языке. Это верх аморального поведения в нашем обществе, но оно мне всегда казалось самым правдивым.
Эта женщина умная, хитрая, прямолинейная и… что-то заставило её стать сильной. Я видел свою мать почти каждый день в слезах, смотрел на то, как отчим плевал на неё, изменял ей, и она это терпела. Мало того пренебрегала мной, ради той твари.
Сейчас же передо мной был другой тип женщины. Да, девушек у меня было много… Непозволительно много для парня в моём возрасте, но я впервые видел женщину, которая способна с ноги отпихнуть мужика, пережить десятью минутами ранее какое-то непонятное дерьмо, а сейчас как ни в чём не бывало, хамить и стойко встречать любой взгляд.
Ведь я смотрел… И не просто смотрел. Я гулял взглядом по всему её телу, как чокнутый дебил, потому что эта сила в ней. Именно она заставила меня смотреть и дышать так, будто я только что пробежал Сеульский ежегодный марафон.
Невероятно, но из моей головы уже дважды при виде Малики выветривается всё. Буквально. Ощущения такие, словно там пусто и в ней гуляет сквозняк. Единственное что воспринимает мозг эта женщина.