Страница 5 из 98
Добиралась в Сквиру сама на автобусе с двумя пересадками за несколько часов. Через город проходило шоссе Р32, поэтому меня доставили почти к дому. Всего пятнадцать минут ходьбы, и я оказываюсь возле пятиэтажного дома своей бабушки. Вспомнила, что видела её последний раз, когда мне было лет пять. Она была тогда еще намного моложе, слегка полноватого телосложения и с русыми волосами. Я забыла, как выглядело её лицо, но не сомневалась, что как только увижу, то сразу узнаю. Что в принципе и произошло.
Она сидела около подъезда на лавочке и ждала меня. Волосы её были седыми, аккуратно уложены в гульку на макушке; у нее теплая, коричневая куртка и простые, свободные, дутые сапожки. Рядом лежала палка, о которую она, наверно, опиралась во время ходьбы. Пальцы нервно теребили конец цветочного передника. Даже сейчас, стоя в паре метров от нее, я чувствовала запах свежей выпечки.
Я сделала еще пару шагов, и она вскинула на меня свои уставшие, измученные глаза. Они были такого же дымчатого цвета, как у моей мамы, и такие же, как у меня. Смерть дочери заметно отразилась на ней.
Я подошла еще ближе, и она поднялась, при этом немного кривясь от боли. Заметив это, у меня проскользнула мысль, что у нее могут болеть ноги, при этом она спустилась меня встречать. Это сразу развеяло мой страх о том, что я буду нежеланна в этом доме.
- Бабушка? – уточнила я.
Она слегка улыбнулась и, сделав пару шагов, заключила меня в свои объятия.
- Алеста… внученька! Ну, наконец-то! – слезы рекой побежали из её глаз. – Такое горе, - сказала она, сжимая меня в своих руках. – Деточка, мне так жаль!
Я тоже начала плакать, ведь прошло всего три дня после того, как потеряла родителей. Прошедшие два дня Елена водила меня по магазинам, чтобы купить одежды на первое время, ведь у меня не было даже нижнего белья. И хотя я не очень была довольна ее поступком, сопротивлялась, но она настояла на своем, и мне пришлось сдаться.
Теперь в моем гардеробе не так густо, как раньше, и все вмещалось в один дорожный чемодан, хотя оставалось как обычно модным и красивым. Елена всегда имела хороший вкус, и когда у мамы не было времени сходить со мной по магазинам, это делала она вместо нее. Поэтому ей не в новизну водиться со мной в подобных заведениях.
- Я так рада тебя видеть! – счастливо произнесла бабушка, отрывая меня от воспоминаний. – Ну, что же мы! Проходи в дом, - пригласила она, обхватив мою руку своей ладонью, словно я могла убежать. – Я пирожков напекла, чай нагрела. Сейчас перекусим и поговорим!
Я направилась следом, потянув на колесиках свою ношу – дорожный чемодан. Бабушка еле передвигалась, и мне стало грустно за нее. Я сразу почувствовала родство, сочувствие, жалость. Хочется помочь хоть чем-то, чтобы облегчить её страдания. Поэтому взяла бабушку под руку и дала возможность ей опереться об меня при поступи на больную ногу.
Мы поднялись на третий этаж и зашли в квартиру с красивой деревянной дверью, покрытой коричневым лаком, затем проследовали в узкую прихожую - я разулась в ней, сняла пальто и повесила его на вешалку у двери. Оглянулась. Чисто и уютно.
Бабушка провела меня вглубь, и мы оказались в большой комнате. Всю левую сторону занимал старинный комплект мебели, возвышающийся до потолка. Он состоял из пяти шкафов, двое из которых на стеклянных дверцах, за которыми находились фотографии, ценные статуэтки, антикварная посуда. Еще двое - простые, для вещей на вешалках; и последний с двумя полками, одна из которых для телевизора, вторая – как некий алтарь для поклонения, который полностью заставлен фотографиями моей семьи, меня маленькой, вперемешку с обликами Божьей Матери.
С правой стороны находился диван, в углу круглый стол. На потолке висела объемная люстра с сотнями мелких прозрачных кристалликов еще советского образца. На полу простой, разноцветный ковер. Вся мебель старая, но довольно в неплохом состоянии.
- Пойдем, покажу тебе твою комнату, - позвала бабушка, исчезая за дверью, которая находится прямо возле балкона. Проследовав за ней, я сразу у входа застыла. Эта комната выглядит более современной, выдержана в бледно-розовых тонах вперемешку с белым. По центру стояла огромная кровать с постельным бельем в тон комнате, напротив нее шкаф для вещей и комод с большим полукруглым зеркалом. Но больше всего меня порадовало, что эта комната имеет отдельный выход на балкон. И если бабушкина комната выходила окнами на центральную улицу, моя смотрела на задний двор. Понимая, что это все делалось именно для меня, ведь еще и запах краски не совсем выветрился, подхожу к бабушке и, обняв её, сердечно благодарю.
- Спасибо. Ты так старалась для меня! Только не стоило тратиться, я ведь понимаю, насколько мизерная твоя пенсия!
- Не беспокойся, эти деньги - помощь с места работы твоей матери. Мне их два дня назад переслала Елена, попросив, чтобы я создала для тебя все условия. Вчера только закончили косметический ремонт, а сегодня доставили кровать и другую мебель. Хочу, чтобы тебе было удобно.
- Спасибо, бабуль, - поблагодарила я, целуя в её морщинистую щеку.
- Да ладно, детка, - смущенно отмахнулась бабушка и направилась к выходу. – Ты тут пока осмотрись, вещи разбери. А потом приходи ко мне на кухню. Посидим немного, поболтаем!
Я кивнула, и когда дверь за бабушкой закрылась, взяла свой чемодан, положила его на кровать и приступила разбирать вещи. Две пары джинсов: одни светлые с высокой талией на десяти серебряных пуговицах, другие темного цвета с заниженной талией. Брюки белые и черные, два кардигана, три блузки, пара джемперов, водолазок и юбок. Серый спортивный костюм с золотыми вставками, нижнее белье и несколько пар подходящей к любому случаю обуви. Развесив все это в шкафу, в самом низу я нашла небольшой сверток. Я развернула его, и моему взору открылось красивое черное платье без бретелек длиной выше колен, которое было прошито серебристыми нитями, что заставляло это платье красиво переливаться. К нему имелся широкий пояс цвета стали, что давало возможность подчеркнуть мою узкую талию.