Страница 52 из 110
Красные уставшие глаза парня пугали. Так много на него навалилось за одну неделю.
– Моя хорошая, – он притянул ее к себе и обнял. – Не смогу без тебя, не хочу, не переживу, если исчезнешь из моей жизни, – тихо прошептал, обнимая как можно крепче, будто боясь, что она растает.
Что на него нашло? Ни с того ни с сего.
– Ну, куда я исчезну? Ты просто устал, собирайся, я вызову тебе такси. На машине не отпущу. Хорошо?
– Хорошо, – он кивнул, но отпускать не собирался.
– С тобой, может, поехать? Толку мало, но могу не давать уснуть. Кофе делать, вас там, кажется, таких будет четверо.
– Не надо, лучше с Юлей в кино сходите, погуляйте. Девичник обсудите, она же его все равно собирается делать, я прав?
– Она его сделает и меня не спросит. Все, если решил ехать, иди приводи себя в порядок, а я сделаю тебе поесть, голодным из дома не выпущу.
– Не выпускай, скажу, жена не разрешила, – Виктор тихо засмеялся, так и не думая ее выпускать из объятий.
– И не отпущу, – Инна сама еще крепче обняла своего почти мужа, который, казалось, уснул. – Ты уже спишь?
– Угу, – чуть слышно ответил Колдун.
– А часа на четыре отложить? Хоть немного поспать, толку от вас таких.
– Надо, если что там посплю. Не волнуйся.
– Вечером хоть ждать?
– Надеюсь, – с явным усилием Виктор отстранился. – Все, надо собираться, – скорее себе сказал он, заставляя себя встать, и очень быстро, будто боясь передумать, ушел в ванную.
Инна вздохнула, вот вам и взрослая жизнь, захочешь – не за хнычешь, что не хочу, не пойду. Есть слово надо и хоть что делай, оно надо.
* * *
Витька умчался на работу в семь, это угнетало. Меньше всего сейчас хотелось встречаться с Инной без брата. Умом-то он понимал все, а вот сердце ему не подчинялось. После разговора с Настей и ее лекции о том, что Леонов – идиот (а с этим даже спорить не хотелось), легче не стало. Он осознано старался держать себя подальше от нее. Не сильно-то помогало, особенно, если объект желаний живет в твоей квартире.
– Доброе утро, – как можно веселее произнес Владимир, замешкавшись на пороге кухни, где жена брата – что он себе еще раз напомнил – готовила обед.
– Доброе, – отозвалась девушка, бросив на него взгляд и нахмурилась. – Садись, сейчас сделаю кофе. Есть сырники, бутерброды. Могу сделать кашу, если ты, конечно, ее ешь.
– Нет, спасибо, хватит сырников и бутербродов. А отец где?
– Уехал в больницу. Ты долго спишь.
– Я сова, это Витька – жаворонок по природе, но, правда, ленивый.
– Я заметила, – хмыкнула Инна, ставя перед ним кофе, тарелки с сырниками и бутербродами. – Все остальное на столе, ешь, – и, даже не улыбнувшись, вернулась к прежнему занятию.
Настя была права, Ведьма все поняла и явно этим недовольна. Кажется, разговора не избежать.
– Спасибо. Ты злишься?
– С чего бы? – огрызнулась девушка. – Вроде взрослые люди и все понимаем.
– Прости. Я не доставлю проблем.
– Надеюсь, Вов. Я не хочу плохо к тебе относиться, но, если ты посмеешь так открыто оказывать знаки внимания, которые мне не нужны, я за себя не отвечаю.
– Постараюсь, Ин, я, правда, не специально.
– Еще бы ты специально такое делал! Но это не имеет значения. Если не можешь совладать с собой, просто держись подальше. Я не милая девочка, что постесняется врезать по причинному месту. Не люблю насилие, но в школе дралась и, поверь, разбитые носы были мелочью по сравнению с тем, что ждет тебя.
Холодность в тоне и в движениях пугала. Странным было, что это хрупкое существо может быть таким грозным. Дальше ел молча понимая, что, скорее всего, сбежит к Насте на очередную промывку мозгов. А там к матери и куда глаза глядят, лишь бы забыть.
* * *
– Добрая она, – заключила Настя. – Тебе сразу надо было врезать за такое.
– Может, это ты злая? – они сидели, а вернее лежали на диване у Насти дома и смотрели «Короля льва».
Мать девушки была дома, но им не мешала, хотя ее взгляд на дочь, что опять нагло использовала его вместо подушки, весьма не по-дружески обнимая, говорил о многом. Но Ольга Михайловна всегда была тактичной, вернее, не так, она презирала его и при нем никогда ничего не говорила.
– Я? Я сама доброта. Еще слово и укушу – мы смотрим.
– Ты его тысячу раз видела.