Страница 27 из 28
…А потом была индивидуальная палата в кардиологии, где Света лежала под капельницей, а Карпов, повернувшись к ней спиной, изо всей силы размеренно бил по стене кулаком, глядя в потолок. Ему было очень тяжело на душе. И не потому, что он очередной раз чуть не убил Свету, а потому, что оказалось, что он, Стас Карпов – действительно психически больной человек, с которым опасно находиться в одном помещении. И ему было стыдно от сознания того, что Света об этом тоже знает.
***
А Света после случившегося поняла, что и Карпова преследует такое же "нечто", как и её. Но если она пыталась спрятаться от своего кошмара, забившись куда-нибудь в угол, то Карпов, как настоящий мужчина, пытается бороться со своим кошмаром. Света вспомнила, как нашла спасение от своей панической атаки в объятьях Карпова, поэтому-то она и обняла его после того припадка, надеясь, что и ему от её объятий станет легче и спокойней.
После выписки из больницы Света стала совершенно по-другому относиться к Карпову. Да, именно после того, как она узнала про него всё самое неприятное и приняла его таким, каким он есть на самом деле, он стал для неё родным человеком.
Она перестала его бояться, но при этом он всегда чувствовал себя хозяином положения и знал, что Света его действительно уважает. Она научилась заботиться о нём, но эта забота не унижала его, а, наоборот, согревала ему душу и доказывала ему, что он дорог ей.
***
…А ещё Света помогала ему восстановить психику после бессистемного и неграмотного лечения в психбольнице. Он объездил всю Москву, но нашёл клинику, в которой ему назначили абсолютно другое лечение, после прохождения курса которого он стал чувствовать себя намного лучше. Тем более, теперь это было его официальное принудительное лечение, правда, за свой счёт. Но психика Карпова, разбалованная вседозволенностью в СКМ, а затем добитая первыми попавшимися препаратами в психбольнице, так и не восстановилась полностью.
Время от времени у него повторялись ночные припадки, но Света, заметив, что Карпов тревожно дышит во сне, начинала осторожно-осторожно гладить его, а затем нежно обнимать. Иногда это помогало, и Карпов, облегчённо вздохнув, засыпал спокойным сном. Но иногда этого было мало, тогда Света старалась как можно быстрее включить свет, а потом долго обнимала Карпова и убеждала его, что ничего страшного не произошло, хотя очень часто после этого пила свои транквилизаторы.
Света до сих пор варила бульоны в своей пятилитровой кастрюле. Но потом разливала этот бульон в две трёхлитровые кастрюли, которые ей подарил Карпов, и варила в одной кастрюле три литра супа, а в другой – три литра каши. Это был кулинарный максимум, на который она была способна, и приготовив таким образом еду, она спешила к рисованию своих бесконечных картин, время от времени глотая таблетки.
Карпов пытался заставить Свету лечиться от бесконтрольного приёма транквилизаторов, но столкнувшись пару раз с её паническими атаками, сам стал покупать ей транквилизаторы и антидепрессанты и время от времени лично водил её к психиатру.