Страница 1 из 107
- Где Фельцов? – спросил по селектору у секретарши директор благотворительного фонда "Милосердие" Андрей Сергеевич Селезнёв.
- Он уже, наверное, подъезжает, - ответила секретарь. – Я связалась с ним по мобильному и передала ему Вашу просьбу ещё полчаса назад…
Селезнёв болезненно вздохнул. Проблема у него, такая проблема! А тут ещё его помощник куда-то завеялся…
***
...Андрей Сергеевич Селезнёв использовал все методы и средства, которые давало ему место директора благотворительного фонда, для повышения своего материального благостояния. Это были и заранее проплаченные тендеры, и прокручивание через счета фонда денег сомнительного происхождения, и завышенные стоимости оплаты некоторых услуг, которые предоставляли фонду фирмы людей, очень близких Селезнёву.
Главный бухгалтер Рогов, пришедший на работу в фонд несколько месяцев назад и делающий свой первый годовой отчёт, был, конечно же, не в курсе всех этих махинаций, ведь все сомнительные платёжки проводил по бухгалтерии лично Селезнёв, причём в то время, когда главбух отсутствовал на своём рабочем месте.
- Кто-то внёс в нашу базу несколько очень сомнительных платёжек, - заявил Рогов неделю назад. - Я точно помню, что не проводил этих платежей, я каждый раз, когда с рабочего места ухожу, делаю копии всех наших баз на съёмный диск. Нужно срочно передать эту информацию в нашу службу безопасности, а то и заявление в полицию написать...
- Борис Анатольевич, - серьёзным голосом прервал его Селезнёв. - Подготовьте, пожалуйста, всю подозрительную информацию, которую Вы обнаружили, а завтра утром всё это в систематизированном виде передадим начальнику нашей службы безопасности.
Рогов пошёл готовить отчёт о найденных махинациях, а Селезнёв, который лично проводил по бухгалтерии эти стрёмные платёжки, вызвал своего помощника по особым делам Фельцова и приказал ему уничтожить Рогова, отобрав у него перед этим весь собранный компромат.
С первой частью задания Фельцов справился быстро, благо, сердце у главбуха было слабым и от первых же ударов, которыми Фельцов стал выбивать из Рогова местонахождение его отчёта для службы безопасности, главбух получил инфаркт. Но вот компромата в квартире Рогова он не нашёл, о чём и отчитался перед своим хозяином. А сразу же после похорон главбуха его жена стала намекать о том, что её муж умер не своей смертью и что она имеет очень веские доказательства этого. Фельцов пообещал разобраться и со вдовой...
Обо всём этом Селезнёв рассказывал вчера в приватной беседе одному из своих подельников в деле "отмывания" денег через фонд, не называя при этом имени Фельцова, а просто сказав: "Рогова мы убрали". А, закончив разговор, собеседник Селезнёва заметил, что нечаянно нажал кнопку вызова секретаря на селекторе, положив на неё свою папку.
Селезнёв быстрым шагом вышел в приёмную, и увидел там за секретарским столом свою невестку Лиду, которая так же работала в этом фонде и сейчас подменяла вышедшую по своим делам секретаршу. Судя по взволнованному выражению её лица, она слышала весь разговор...
***
- Здравствуйте, Андрей Сергеевич, - прервал размышления Селезнёва бодрый голос. – Вызывали?
В дверях кабинета появился чрезвычайно ухоженный мужчина средних лет: тщательно подстриженные короткие волосы, фигурно подбритые бакенбарды, элегантная трёхдневная щетина на лице. Чёрная водолазка с глухим воротом, синий пиджак от ушей и чёрные кожаные перчатки на руках указывали на то, что Фельцову часто приходилось выполнять работу, требующую большой силы и сноровки, а не просто быть на побегушках у Селезнёва.
Селезнёв молча махнул рукой, приглашая его. Фельцов зашёл в кабинет и уселся за стол для совещаний, не забыв тщательно прикрыть за собой дверь.
- Лида знает про Рогова, - с места в карьер начал разговор Селезнёв. – Вчера Костя опять пришёл пьяный, и она начала ныть, как ей противно жить в доме, где один - алкоголик, а другой – вообще убийца… Никто этого не слышал: они у себя в спальне были, а я мимо их комнаты случайно проходил. С Кости какой спрос – он к утру не может вспомнить, где вечером был, но Лида… Я подозревал, что она тогда могла что-то услышать, но чтобы так трепаться об этом… С ней нужно что-то срочно решать.
Фельцов долго молчал.
- Убрать её просто так не удастся, - медленно проговорил он. – Будет следствие, возникнут вопросы, а потом всплывёт дело Рогова…
- Ты что, с ума сошёл! – зашипел на него Селезнёв. - Это же мать моего внука! Нужно просто закрыть ей рот. Навсегда. Лучше всего будет, если она вдруг попадёт в тюрьму. Надолго. А там пусть кричит, что хочет: кто ей поверит, будут думать, что она хочет меня оговорить…
- Плохо, - перебил его Фельцов. – Очень плохо. Вы про Костю подумали? Вспомните, каким он был до того, как с ней познакомился. Хотите, чтобы всё это опять началось? А ребёнок? Она за ним хорошо следит. И ещё она бухгалтер опытный…
- Она может сдать меня, - не согласился с ним Селезнёв. – Сегодня она ноет дома, завтра – у какой-нибудь своей подруги, а послезавтра ко мне придёт следователь…
- Она больше ничего никому не скажет, если мы узнаем о ней нечто, сильно компрометирующее её, - уверенно проговорил Фельцов. – И этим будем крепко держать её при себе. У Вас есть в каком-нибудь филиале надёжный главбух?
- В Смоленске, - ответил Селезнёв. – Я даже хотел её перевести сюда после… - и он тактично промолчал.
- Тогда пошлите туда Лиду для проведения аудита, а сами договоритесь с этим главбухом, как можно «подставить» Лиду. Желательно, чтобы это была крупная сумма неуплаченных налогов или какие-нибудь "левые" деньги. Это должно быть подсудное дело: финансовые махинации, злоупотребление служебным положением, растрата казённых средств, легализация денег… - Фельцов передохнул. – А потом Вы всё это якобы уладите взамен на её молчание, ведь такому делу всегда можно снова дать ход.
Селезнёв встал из-за стола и некоторое время ходил по кабинету взад-вперёд.
- Сегодня вечером отвезёшь её в Смоленск и проследишь, чтобы всё выглядело естественно, - сказал он Фельцову.