Страница 87 из 88
- У вас всё очень сложно, - заметила я.
- И очень, бывает, трагично кончается, - добавил он. - Но, я тебе говорил, что у нас не запрещена полиамория, так что тут дело вкуса.
Я не знала, радоваться мне, или сочувствовать Эмилю, потому что Сью больше нет. Во мне играли противоречивые чувства.
- Что это такое, полиамория, Эмиль? И как она влияет на отношения влюблённого леля?
- Это когда, детка, трое молодых Небесных любят друг дружку, и создают семью, чтобы один из них не умер. С точки зрения людей, это недопустимо, но нас природа поставила в такие условия, нам, вольно или невольно, приходится прибегать к полиамории, чтобы сохранить нашу популяцию. Наши лады, за всю свою жизнь рожают одного, в крайнем случае, двух детишек, поэтому нас так мало по сравнению с людьми.
- А как же ваша семья, ведь вас шестеро было у родителей?! - воскликнула я.
- Таких случаев один на миллион, наши родители были уникальны! Если бы Сью была жива, ты согласилась бы милая стать моей женой?
- Втроём! Ты хочешь сказать, чтобы мы жили втроём!
- Прости, детка, не надо было начинать этот разговор, я тебя прекрасно понимаю, ты бы не согласилась, о чём я говорю, - Эмиль зарылся лицом в мои волосы, шумно вдыхая мой запах.
Я немного поостыла и представила себе эту ситуацию, затем шепнула Эмилю на ухо:
- Не знаю, может и согласилась, не представляю даже, как я могу тебя потерять.
Эмиль широко улыбнулся и сгрёб меня в охапку.
- Спасибо, любимая.
Мы замолчали, думая каждый о своём. «Темнота и тишина, вот это наверно и есть настоящий покой» - подумала я.
Эмиль гладил меня по волосам, и трогал кожу на моей руке, лёжа с закрытыми глазами. А я смотрела, как переливается в темноте его лицо, руки, грудь. Он был прекрасней всех мужчин на свете! Этот таинственный, перламутровый цвет его кожи, завораживал меня, и я не могла оторвать от Эмиля своего взгляда. Душа его была чиста, а мысли светлыми. Без лжи, лукавства и обмана, он действительно был идеальным лелем, таким, о котором я всегда мечтала - принцем на белом коне, в данном случае, он был - лелем на серебристом «Бентли», что тоже довольно неплохо. Эмиль был само олицетворение любви и верности.
Я обняла его и прошептала на ухо:
- Если ты через полгода не вернёшься ко мне, я сама тебя найду, и не дам тебе умереть.
- Спасибо, милая моя девочка, за твою любовь, - ответил он, и мне показалось, что голос его дрогнул.
Мы лежали в темноте и смотрели друг на друга, не произнося больше ни слова. Он стал напевать мне мелодию - «Гармония музыки и природы», Фрэнка Дюваля. Его голос был настолько красивым, как музыка, которая вливалась и растворялась во всём моём теле, успокаивая и усыпляя меня.
Глава 47
- Детка, пора вставать, - его дыхание щекотало мне ухо.
Спросонья я не поняла, зачем Эмиль меня будет. Но вспомнив, что я сегодня уезжаю, я резко встала с кровати. Я уснула этой ночью! О Боже, я уснула в последнюю с нашей Эмилем ночь! Непростительная ошибка с моей стороны!
- Сколько время? - спросила я.
- Семь утра. Не торопись, ты успеешь собраться, и мы ещё заедем к твоей бабушке, - спокойно сказал Эмиль.
- Я не об этом. Эмиль, я уснула! Уснула в последний наш день! Мне так жаль, - уткнулась я ему в плечо.
- Зато ты выспалась. Наташа, есть такая пословица, «Перед смертью не надышишься». Так что ничего страшного нет в том, что ты уснула. Ты собирайся, детка, а я пойду, приготовлю завтрак, - он чмокнул меня в нос и направился к двери.
Сидя за столом, я ковырялась в тарелке, есть совсем не хотелось. Эмиль поглядывал на меня, но ничего не говорил. Я отодвинула от себя еду.
- Хоть бутерброд съешь, пожалуйста, не голодной же тебе ехать, - сказал Эмиль.
Я кое-как запихала в себя бутерброд и выпила чашку кофе.
- Спасибо, я наелась.
Эмиль собрал тарелки со стола и поставил их в мойку.
- Наташа, иди пока вещи собери, я буду ждать тебя в гостиной.
Собрав вещи, я написала на листе бумаги свой адрес и телефон, потом сняла с пальца золотое колечко, которое родители подарили мне на шестнадцатилетие, и всё это положила в конверт, оставив его на тумбочке.
- Я ещё сюда вернусь! Обязательно вернусь! - сказала я вслух, и вышла из комнаты, неся в руках сумку.
- Я тебе оставила конверт на тумбочке, в твоей комнате, приедешь домой, открой его, - сказала я, когда мы ехали по дороге в деревню.
- И что мне, девочка моя оставила там? - улыбнулся Эмиль.
- Свой адрес и телефон, и ещё кое-что, сам увидишь, - ответила я.
- Ты меня заинтриговала, - вздохнул он.
Подъехав к дому, Эмиль сказал:
- Наташа, у тебя есть час, чтобы собрать вещи и попрощаться с бабушкой.
Я кивнула головой. Бабуля уже стояла на крыльце, когда мы вошли в калитку.
- Здравствуйте, мои дорогие! А я вам завтрак приготовила, как всегда, Наташины любимые блинчики. Позавтракаете со мной?
Мы с Эмилем переглянулись и поняли, обижать бабушку отказом, было бы нехорошо, придётся есть блины.
- Спасибо, бабуль, мы с удовольствием поедим твоих блинчиков, - ответила я.
Довольная бабуля суетилась на кухне, то, подливая нам чай, то подставляла поближе блюдце с вареньем.
- Спасибо, Мария Михайловна, блинчики у вас очень вкусные, просто пальчики оближешь, - нахваливал её Эмиль.
Когда блины были съедены, а вещи собраны, мы присели на кухне.
- Наташенька, внученька, так тяжело с тобой прощаться, - запричитала бабуля. - Ты хоть приедешь на следующее лето ко мне? Если конечно я доживу, - она краем передника вытерла набежавшую слезу.