Страница 40 из 52
Авторы: мы (ранее выкладывалось под другими самыми разнообразными псевдонимами)
Предупреждение: основано на реальных событиях из к/ф "Девчата"
Потому что Валентинов день у нас, а не ерунда какая-то!
Пассаж первый. Князь Петр Михайлович сердится
- Не ожидал от тебя, Сергей, такого сумасбродства, - пыхтел справедливым гневом Петр Михайлович. – Офицер, потомок древнего рода! И так безрассудно себя повести. Весь Петербург говорит. Дошло и до Императора!
Молодой человек посмотрел на крестного отца, чуть приподнял свой и без того высоко поднятый подбородок и уныло подумал, что старый Долгорукий, несомненно, переживет их всех, уморив сперва своим брюзжанием окружающих. А тех, кто выживет, доконает воспоминаниями о прежних временах, когда все было, согласно его разумению, лучше и благочестивее.
К тому же нещадно ныло раненое плечо, отчего не так просто было сохранять невозмутимый вид и офицерскую выправку.
- Я уже отписал батюшке, что коли нападет охота жениться, то он узнает о том незамедлительно и от меня, а не потому, что «весь Петербург» говорит.
- Где уж тебе жениться, коль у тебя одна охота – волочиться за юбками, - фыркнул Петр Михайлович.
- Я не полагаю себя пригодным для семейной жизни. К тому же Ольга Дмитриевна и сама после произошедшего едва ли согласилась бы стать моей женой, будь у нее хоть толика ума. Поскольку в последнем приходится сомневаться, пришлось полагаться на собственный.
- Ежели ты признаёшь за женщинами наличие ума, отчего же связался с той, у которой его не имеется?
- Ольга Дмитриевна обладает и другими достоинствами в превеликом множестве.
- Не дерзи! – воскликнул князь и выпрямился в кресле. – На правах твоего крестного отца, и чтобы все это не дошло до непоправимого, я ходатайствовал о твоем переводе в Белостокский полк. А полковнику Гладышеву сам отпишу. Предупрежу, чтоб присмотрел за тобой.
- Да что непоправимого может случиться, коли мы уже стрелялись с ее братцем? – опешил Сергей Сергеевич. – Милейший господин Замятин продырявил мне плечо, я устроил удачную охоту на белку. Чего же еще?
- Чего же еще… - ворчливо протянул Долгорукий. – Весь Петербург знает, что к Замятиной проявляет интерес сам Император.
- Коли так, Его Величество едва ли встретит препятствия с ее стороны. В числе достоинств Ольги Дмитриевны также и покладистость.
- Но тебе лучше до поры побыть подальше от столицы!
Князь прихлопнул ладонями по подлокотникам кресла и, несмотря на свой почтенный возраст, с легкостью поднялся.
- Как бы то ни было, твой перевод – дело решеное. К концу месяца ты должен быть в Севастополе.
- Уж хоть бы в Москву! – рассердился Сергей Сергеевич. – Что я стану делать в Севастополе?
- Служить! Как служили твои отец, дед и прадед, - торжественно сказал Петр Михайлович. И по его тону было понятно, что обсуждать решеное он более не намерен.
Пассаж второй. Модистка
- На Екатерининскую, - велела девица Нарышкина, аккуратно раскладывая шелковые складки юбки на сиденье экипажа, - да не гони, словно за тобою черти несутся!
Нынче она направлялась в шляпный салон мадам Дени. Француженка обещала, что сегодня наконец доставят капор, заказанный Катериной Дмитриевной еще в июле. Нескольким оборкам тончайшего кружева и широким бархатным лентам под изящным маленьким подбородком всенепременностанут завидовать прочие модницы Севастополя. Барышня улыбнулась своим мечтам и ласковому солнцу, пригревающему перламутровую кожу ее едва ли не фарфоровых щек – погоды нынче стояли самые подходящие, чтобы Катя успела порадоваться новой шляпке.
- Приехали, барышня, - прогундел извозчик и принял в огромную лапу монетку, протянутую изящной ладошкой в кружевной перчатке.
Не успел он, старый и неповоротливый, спрыгнуть с ко́зел, как к экипажу подлетел молодой человек в мундире, подавая девице руку.
- Сударыня, - промолвил сей дамский угодник негромким грудным голосом, отчего могло показаться, что они знакомы. А вокруг них сновали люди, едва ли понимавшие, что она впервые увидела его.
Обдав наглеца ледяным взглядом, Катя кивнула кучеру и, воспользовавшись его помощью, спустилась на мостовую. С высоко поднятой головой она прошла мимо незадачливого кавалера прямо в салон мадам Дени. Писарев, а это был именно герой предыдущего пассажа, так и остался стоять с самым комичным выражением лица возле экипажа.
В тот же самый миг к нему подошел поручик Репнин с дружеской усмешкой на губах, сопровождавшейся добродушным похлопываем по плечу.
- Хороша! Не находите, Сергей Сергеевич? Говорят, вы знаток по этой части.
- Хороша, - проговорил Писарев, глядя, как барышня скрылась за дверью салона.
Приезд в Севастополь казался ему истинным изгнанием. А быть изгнанником штабс-капитану Сергею Сергеевичу Писареву в своей жизни однажды уже пришлось. Нет, семь лет назад похоже не было. Тогда его, еще поручиком, отправили воевать на Кавказ против османов. Под Карсу он получил ранение и до конца Восточной войны провалялся в госпитале. В Петербург возвращался героем.