Страница 14 из 40
Хорошая погода перестала им сопутствовать, казалось, они оставили ее в прошлом поселении. Сгустились тучи, небо заволокло, и серая смесь воздушных масс раскинулась над чащей, по которой они переходили. Иногда в нее вкраплялись черные полоски грозовых туч, которые грозно нависали над самыми верхушками деревьев. К вечеру становилось тяжело дышать, сильно повышалась влажность, проникавшая под одежду и кусавшая кожу. Но если Карлу она была неприятна, он кашлял, то для Логана она была спасением. Она освежала разгоряченную в преддверии полнолуния кожу. В один из вечерних переходов им пришлось остановиться раньше времени, Логан не стал оправдываться, но Карл прекрасно понял, что тот плохо себя чувствовал. Утром стало легче, плюсом пошел мелкий дождь. Мужчина напялил на мальчишку какой-то кусок брезента, напоминавший плащ, сам же спокойно шел под дождем, ему было комфортно. Карл же запинался о длинные полы, но молчал. За эти несколько дней он в принципе почти не ворчал, что было странным. Он просто ждал. Ждал полнолуния.
И оно настало. Вечером Логан был бледнее обычного, его ставшая серо-зеленой кожа обтекала потом, но он пытался отшучиваться. Снова разбил лагерь, сделал Карлу маленький шалаш от дождя, предположив, что надо приобрести палатку. Ближе к ночи вновь пошел дождь, и Карл забрался в шалаш, но продолжал наблюдать за мужчиной между прутьев и веток. Логан еще какое-то время сидел возле костра, смотря на огонь. Но вскоре дождь потушил пламя.
«Обычно Логан всегда знает, как уберечь костер от дождя» – эта тревожная мысль пронеслась в сознании Карла. Он ожидал чего угодно. И уверял себя в том, что готов ко всему. Поэтому когда Логан вдруг рухнул на бок, согнувшись над землей, мальчишка вылез из шалаша и бросился к нему, ухватив его за руку. Пока рука вновь не покрылась шерстью. Карл побледнел. А когда Логан медленно поднял голову…
Карл был уверен, что не испугается. Но, как бы он это ни отрицал, он оставался ребенком. И когда ребенок увидел желтоватые глаза с волчьим зрачком в безднах черных обводок глаз, по нему пронеслась волна страха. Логан сам отпустил его руку, вцепившись пальцами в землю, и вскоре почву взрыхлили когти. Он не терял человеческих очертаний, но многие линии его тела исказились. В один момент оборотень дернулся, случайно задев Карла, и тот отшатнулся, упав, ударившись рукой о поваленное рядом дерево. Дряхлый сучок сильно порезал ему ладонь, почти вспоров ее, хлынула кровь. Мальчишка ругнулся и напряг пальцы, почти сжав их в кулак. Когда вдруг отчетливо уловил на себе дикий взгляд. Едва только запах крови долетел до ноздрей оборотня, его взгляд изменился. Он медленно поднялся и надвинулся на Карла. Тот побледнел. Но вместо того, чтобы достать данную ему Логаном трубку, мальчишка вскочил и бросился прочь.
Чего Логан ожидал? Что ребенок выдержит? Каким бы крепким и психологически устойчивым он ни был, он видел людей-монстров, но не монстров настоящих. Коим, увы, мужчина являлся.
Карл чувствовал, как за ним бегут по пятам, как чудовище приближается с каждым мощным прыжком все ближе. Или это было его разыгравшееся воображение? Он уже ничего не понимал. Он вспомнил, как убегал ночью из церкви, когда увидел то, чего не должен был увидеть, как его преследовали недоброжелатели. Как за ним гнались старшие парни из его школы, чтобы избить – за его ужасный взгляд, который всех пугал. Как он убегал от отчима, прячась на заднем дворе, забиваясь во все возможные укромные места. Лишь бы его не нашли. Лишь бы не трогали. Оставили в покое. Забыли о нем. Бросили, наконец. Какое им, в самом деле, было до него дело? И вновь – Карл бежал вперед, ненавидя себя за это, ненавидя за то, что не может заглянуть опасности в глаза.
А ведь Логан просил.
Хлынул настоящий ливень, Карл остановился, оглядевшись по сторонам. В чаще, казалось, всюду мелькали тени, каждая из которых подстерегала его. Он не увидел желтых хищных глаз, но попытался побежать дальше. Но далеко не убежал: поскользнулся и упал в корнях дерева, приземлившись на уже разбитую ладонь. Карл тяжело отдышался, чувствуя, как задыхается, как не хватает объема легких, чтобы надышаться, как влажность забивает ноздри и давит на виски. Его оглушил стук пульса в ушах и собственное дыхание, такое звучное, такое беспомощное. Мальчишка услышал рядом с собой глухой шелест и поднял взгляд. Метрах в пяти от него стоял, пошатываясь, Логан, все так же мало похожий на нормального человека. Карл видел, как тому было тяжело. Но он ничего не мог с собой сделать: ему было страшно. Он вжался в дерево, укрыв голову. Но когда Логан сделал к нему шаг, лицо мальчишки вдруг расслабилось. Он опустил руки, откинув голову назад и начав молча, спокойно, смиренно наблюдать за монстром. Словно ожидая, пока тот нанесет удар. Первый, который, очевидно, станет и последним.
«Бей. Мне станет легче. Я ведь правда должен был погибнуть еще тогда. Бей. Просто ударь. Ты не представляешь, сколько проблем ты разом решишь. Своих проблем в первую очередь, в будущем. Я же стану для тебя обузой. Которую ты никогда не сможешь потянуть»
Это настолько отчетливо читалось во взгляде мальчишки, что монстр на пару мгновений замер. Логан боролся. Боролся со зверем внутри себя. И когда Карл закрыл глаза…
Мальчишка слышал лишь звук шагов и глухое дыхание. Его накрыла тень. Тень – хотя света вокруг и не было. Он зажмурился чуть сильней, из-под плотно сомкнутых век скатилась слезинка страха, который он не мог сдержать. Карл ощутил прикосновение к куртке. И через пару секунд тишины раздался странный резкий выдох. Мальчишка распахнул глаза.
Логан сжимал в пальцах трубку, из которой была выпущена игла, торчавшая из его предплечья. К нему постепенно вернулись нормальные человеческие формы. Изменился цвет глаз, ушла шерсть, почти ушли клыки. Мужчина притянул к себе мальчишку, вдруг обняв его, чувствуя, как мышцы ослабевают под действием легкого яда. И вскоре он обмяк. Карл так и остался в его объятиях, молча смотря в небо пустым взглядом. Он не стал выбираться из-под мощной руки Логана. Но через какое-то время – удобней уселся, словно расположившись в этих объятиях, и снова закрыл глаза. От тела Логана шел жар, но от него не было неприятно, от него было тепло. Он согревал в эту сырую, прохладную ночь. И Карлу удалось уснуть. Так, посреди ливня, посреди чащи, кишащей разным зверьем, в объятиях, казалось бы, чудовища. Но он чувствовал себя в абсолютной безопасности. Чего не чувствовал никогда.