Аристократы

С Виталиком направлялись в университет, но резко поменяли маршрут, когда позвонил испуганный Шмонт. Дорадо пришлось направиться вместе со мной по делам.

Подъехали к трассе Н60, она вела к центру, была небольшая по одной полосе с каждой стороны. Вскоре встали в явную пробку: vашины сигналили, водители покидали места, желая узнать причину затора.

Я резко поменял курс, съехал вниз с дороги, благо машины имела высокий клиренс и огромные колеса, способные неплохо передвигаться и по полю. Я и поехал по скошенной траве, Виталик вцепился в панель машины, сдерживая равновесие тела. Нас подкидывало на неровностях, но терпимо.

- Что за дерьмо там такое? - спросил Виталик сбоку, я промолчал. Откуда мне знать? Но стоявшие автомобили на дороге слева видел, и они вереницей плелись и не кончались долгое время. Несколько километров.

Машины работников дорожных служб привлекли внимание сигнальными маячками. Я по тормозам. Оставил машину внизу на поле, уловил явные вмятины-следы колес на влажной земле.

Поднялся на пригорок, Виталик где-то сзади. Первым делом сквозь загораживающую ленту нырнул, две машины помятые, работники службы в специальной форме, несколько человек, наверное водители. На земле — кровь, стекла, черные полосы от тормозов. И...белая авганка, как у Олеси. Номера не ее. Диски золотистые. Авганка стояла ровно, но судя по смятой крыше и поехавшему корпусу, перевернулась несколько раз ранее. Всмятку, капот ушел внутрь водительского места.

На весь Арзонт пять или шесть авганок. И странная мысль заполнила голову, предчувствие было очень не приятным, что-то похожее я ощущал, когда Диман поехал в центр по делам, а там произошел взрыв. Здание обыскали, но труп его не нашли и на телефон тот не отвечал. Но я сука, знал, что он дохнет под обломками здания. Был уверен.

И сейчас я в чем-то уверен.

- Саш, что тут? - Виталик сзади меня встал, оглядывая пространство, орущее сигналами.

- Не знаю пока, - ответил.

Дошел до места, где отчетливо виднелись буквы и цифры машины. Зашел в базу данных на телефоне и вбил номера машины. Владелица — Анна Сергеевна Вильмонт. Рукой, блядь, вцепился в волосы на затылке.

Более быстрым шагом направился к массовому скоплению людей. Документы достал, развернул и показал работникам, начавшим спрашивать, какого я здесь забыл. Разузнал подробности и вернулся к Виталику

- Блядь...Виталик...что делать? - убрал руки обе назад и вцепился в черепушку, не зная что сделать в первую очередь. Какое расследование? Когда надо Диману позвонить. - Там Анька Димановская...была в аварии, вроде жива.

= Вильмонт!? - прищурил глаза Виталик на мое заявление, а я неуверенно кивнул, пытался в уме решить как правильно поступить. - Разузнай пока все, а потом скажем ему...

Быстро узнал у Шмонта, куда Аньку определили.

Если видеоролик проскочил в сеть, надо Димана срочно предупредить.

Как робот без лишних движений достал телефон, ждал пока друг возьмет трубку и четко проговорил, боясь запнуться:

- Твоя Анька попала в аварию... Сейчас в Колчаке, единственное, что знаю — жива.

- Как? - не порядок. У Хаски странный голос.

- Мы скоро подъедим, подожди нас на стоянке. Не торопись...

- Не обещаю, - полная тишина с его стороны.

К Виталику обратился с мольбой в глазах, помочь с Диманом. Дорадо принял трубку и заговорил сухо:

- Мы уже едим, через пятнадцать минут будем. Шмонт ее нашел. Вам не следует вдвоем видеться, только драк в больнице не хватало. С нами спокойнее...

Диман, слава всевышним, внял мольбам и нас дождался.

***

POV Хаски

Многочисленные стерильно- белые коридоры, кое-где голубые на разных этажах по-разному. Врачи, преподаватели. Они мельтешили раздражающе. Хотелось откинуть их назад, выкинуть людей перед лифтом.

Ударил по кнопке, чтобы побыстрее приехал этот долбанутый лифт. Пошло оно!

Завернул направо, там лестница и через ступеньку рванул на десятый этаж.

- Эй, Диман, да подожди! - расслышал голос Польски позади себя. Не ответил на его крики. К бастардам трындеж, мне некогда. Там моя Аня!

Я говорил я всегда страдаю рядом с ней от жара, а сейчас было жутко холодно. Кончики пальцев заледенели. Эта мысль ( моя Аня -  на медицинском столе) наполняла  отчаянным страхом, никогда не находился в его власти, был невосприимчив, имел иммунитет к нему.

Я ничего не боюсь. Смерти? Все мы когда-нибудь сдохнем. Но если спросят моего мнения я совершенно точно хочу сдохнуть быстрее Ани, чтобы не видеть ее конца. Лучше я десять раз повторю те несколько часов под обломками здания, задыхаться и не знать выживешь или нет. Я и тогда не особенно боялся, смотрел обреченно на пыль и кучу камней, которые придавили меня, ловил галлюцинации, перед глазами все плыло. А страшно не было. Смотрел и гадал сдохну в этот раз или нет.

Сегодня я не хотел вбегать на третий этаж гребанного Колчака, смотреть на бело-голубую краску стен, на врачей в идеальных белых халатах, чувствовать запах лекарств. Всегда ненавидел белый цвет, он такой чистый невинный, на нем видна кровь.

Я был всегда настойчив с Аней. Делал все, чтобы заполучить ее. Добиться ее. Привыкший достигать результатов любыми методами и в максимально сжатые сроки. Мне нужен был результатом, как можно быстрее. Шел на пролом, не жалея ни себя, ни ее. Мне нужна была ее милая улыбка, та которую она мне дарила в Белесье и возможность трогать ее. Это много?

Но в ответ на мои подкуп, шантаж и физическое воздействие она все сильнее замыкалась в себе, переставала со мной разговаривать и со временем вовсе потеряла способность улыбаться, как раньше.

Стирать ее улыбку с лица я не желал.

И все мои старания привели к вот этому, что я остановился возле двадцать пятой операционной. Двери закрыты перед лицо, но там слышен шум, а возле сидят двое. Шмонт и девушка(женщина) брюнетка, кажется двоюродная сестра Ани из Арзонта.