Аристократы

- Санек, - чуть севшим голосом ответила и ткнула в открытую дверь. Если шею вытащить вперед, то можно увидеть.

Его величество не ответило, изучало объект перед собой. Как робот производил вычисления внутри себя, а мне не говорил, что за вычисления и к какому результату пришел.

Я развернулась и бегом по коридору к своей комнате. Когда открыла дверь боковым зрением обнаружила застывшего и смотрящего в мою сторону Хаски. Он не сдвинулся с места после бегства. Что ему опять нужно?

На кухню вернулась вполне приличной девушкой в сарафане. Сегодня очень жарко началось утро... я не про то... Я действительно про солнце, оно разбудило, слишком настырно в окошко светило.

Мужчины переговаривались, когда я вошла. Ну, как хозяйке, пришлось предлагать завтрак этому ослу с хвостом кучерявым. К сожалению, согласился, ненавижу для него готовить, потому что вечно критикует.

А Хаски... не жаловался никогда. И это при условии, что я однажды ему из вредности пересолила картошку намеренно, даже не побагровел, когда кушал. С достоинством, к моему разочарованию съел и не подавился. И смолчал, боялся обидеть, что ли?

А сейчас Хаски гипнотизировал взглядом, похлеще чем обычно. Похоже на снайперскую винтовку, одновременно и высвечивал яростным огоньком, желая прожечь, и сделать попутно выстрел. Двойной выстрел. Я его, кажется, опять разозлила. Идеально владею энергией ненависти.

А я делала вид слепой, глухой и тупой, потому что не видеть этих глаз было нереально. Хаски разговаривал с Польски, но голову поворачивал вслед за мной, когда я передвигалась по кухне.

Позже вздохнула с облегчением, когда двойка решила покинуть дом.

Тихонько подслушивала, пока за мной следила разведка в лице Хаски. Вкратце, они к Баллийцам летят на несколько дней, а ещё слышала, что на созыве проголосовали за отставку Мерси. Бедный и что он им сделал, хороший мужик, добрый? Видите ли он не способен противостоять Бастардам и в его правление мир превратился в руины. А что он мог сделать?

На его место метят несколько членов наших семерок, в том числе папа Трески, правда он староват для подобных дел. Нестонт — тоже один из наших. Шмонт. Дядя Иосиф -председатель Немии, уж ты, это очень необычно. Интересно, папа позволит ему занять пост?

Вздохнула с облегчением, когда господа Хаски и Польски двинулись на выход. Даже пальчиками соизволила помахать на прощание и с трудом сдержала улыбку. Хаски уже обулся стоял в дверях, но тут резко обернулся и пошел таким бодрым шагом, будто готовился в атаку. Очень хотелось отступить назад рефлекторно от хищного рывка. А Хаски наклонился ко мне, обхватил лицо и прислонил свои губы к моим.

А я сцепила и губы, и зубы, чтобы не дать его языку протиснуться внутрь. Козел! Воспользовался присутствием Польски.

- Ей! Ну можно не при мне! - заголосил Санек в спину Хаски, а мы скрыты телом жениха.

Не дамся! Но мистер хитрец с чудовищной силой надавил языком мне на сомкнутые губы, от этого почувствовала неприятное давление собственных зубов на мякоть изнутри. Больно!

Пришлось ослабить челюсть и наглый язык нырнул в рот. Пролез внутрь и начал играть с моим.

Дмитрий поднял меня, схватил в охапку, как мешок с добычей, и давай целовать.

Я одной рукой ему в щеку вцепилась когтями, другой в шею. Кровавые борозды решила оставить, как печать на теле Хаски, а тот не обратил внимания на боль. Целовал и целовал. Как будто комарик пролетел мимо и едва-едва прикоснулся к нему, наверное, такие же у него ощущения были от когтей.

Но все равно, конечно, владение языком — десятибалльное по пятибалльной шкале. Частота погружения, глубина, пируэты, постепенно царапанье когтями превратилось в аккуратные поглаживания его кожи шеи. Одобрительные. И сама с не меньшей охотой сплетала язык с его, с воодушевлением прижималась телом к источнику тепла.

...очень... жаркое... утро.

- Господа!? - позвал за спиной Хаски кудрявый мистер. Тогда мы и отлепились, а самодовольная харя показала мне ямочки и чмокнула в губы в заключительный раз, прежде чем поставила на пол. Как печать поставил — моё.

Сделала вывод, если в следующий раз полезет целоваться, сцеплять надо зубы, губами не прикрывать ни к воем случае, потому что делала больно сама себе. Когда они уйдут? Суббота спокойствия, пойду с девочками в магазин.

А Хаски забыл сигареты и пошел на балкон, конечно, предварительно разулся. Чистоплюй, хоть ценит, что я иногда убираюсь. Нечего всяких теток приводить сюда, я и сама могу позаботиться о четырех комнатах в доме, это не поместье на пятьдесят комнат.

Санек недовольно подпирал косяк двери:

- Слушай, давай быстрее. Нам в двенадцать на самолет...

Жених не ответил с балкона, поэтому я обернулась в сторону окна. Затем отчетливо расслышала гул нескольких голосов, кто-то разговаривал и свистел.

- Да вашу мать! Совсем что ли........- а дальше был трехэтажный Баллийский мат, которого я прежде не слышала от Димы. Это заставило выскочить в балконную дверь на открытый участок, здесь разве, что двое поместятся. Хаски опирался на ограду, словно собирался ее вырвать из пола и орал вниз. А что там?

Человек десять стояли за воротами нашей охраняемой территории. Охранники настойчиво пытались остановить разгоравшиеся крики.

Люди громко раздраженно разговаривали.

Тогда я уловила внезапное приближение точки, машинально вздрогнула и дернулась в сторону. И Хаски очень вовремя присел, потому что над его головой пролетело это что-то и врезалось в черную клавишу-стену позади. И это что-то скатилось грязной полоской по гладкой стене нам на пол. Это яйцо. Обычное куриное яйцо.

Да вашу мать. Хотелось повторить трехэтажный мат Хаски. Мне теперь стены отмывать от вашей грязи? Я обернулась и разглядела Хаски. И всё. Я ржала, как дикая лошадка, а рядом вторил смех Польски. Похоже, тот тоже решил по любопытничать.