Страница 1 из 106
Эта, на удивление взрослая, волшебная история началась вечером самого обычного дня. В странном Городе, Которого Нет на Карте. На маленькой и уютной Каменной улице. В доме под номером шесть, где семейство Бронки, как и всегда, уселось ужинать только что приготовленной гречневой кашей…
Ровно в девятнадцать часов, пятьдесят девять минут и пятьдесят шесть секунд, раздался громкий звон колокола.
— Ну, что я вам говорил! — победно вытянул руку дядюшка Фердинанд. В ней он сжимал свои старые карманные часы. — Эти лентяи на ратуше просто неисправимы! По их милости, я опять должен переводить стрелку на целых четыре секунды вперед!
Сидевшие за столом продолжали постукивать ложками о тарелки, не обращая на него ни малейшего внимания.
ВОТ С ЭТОГО-ТО МГНОВЕНИЯ И НАЧАЛИСЬ НЕПРИЯТНОСТИ!
— Это просто возмутительно!
Его рука с часами, неожиданно, дернулась и толкнула руку тетушки, в которой та, вот незадача, подносила ко рту полную ложку.
— Ох! — растерялась Дори.
Разумеется, каша сразу же закатилась под ее платье. А некоторые горошины смешно прилипли к подбородку и даже уселись на носу.
В столовой повисла тишина.
Винни и Динни открыли рты, изумленно глядя на родителей.
— Фердинанд! — испуганно прошипела тетушка.
Она сдержанно чихнула, и усевшиеся горошины тут же покатились на пол. Со стороны, это выглядело очень забавно: наблюдать за тем, как лица обоих взрослых становятся красными.
Элли Бронки — одиннадцатилетняя приемная дочь тетушки и дядюшки — едва не выронила ложку, глядя на это зрелище. А вот кто совсем не стал себя сдерживать, так это — пушистый белый кот, неопределенной породы и возраста.
Вау сидел на стульчике, справа от Элли, и громко смеялся. Аккуратно орудуя маленькой ложкой, он, словно настоящий человек, заправски отправлял еду себе в рот.
— До-о-ри! — продребезжал дядюшка, не сводя с кота испуганного взгляда. — ЭТО началось!
Тетушка медленно повернула голову. Пальцы ее вдруг разжались, и ложка сразу же полетела вниз, жалобно звякнув о край тарелки.
Кто-то, вероятно, подумает, что коты не могут сидеть на стульях и умело есть, как люди. На самом деле, ничего такого уж необычного в этом нет. В Городе, Которого Нет на Карте, все домашние животные, кошки и собаки, именно так сидят и едят. Вместе с людьми и как самые настоящие люди.
Почему же так перепугались взрослые? А потому что случилось то, чего и быть не могло!
КОТЫ НЕ УМЕЮТ СМЕЯТЬСЯ!
Если все незыблемые правила и закономерности этого мира вдруг ломаются, коты начинают принимать решения или, что еще хуже, обретают чувство юмора — это вот и есть самый настоящий КОНЕЦ!
Элли повернула голову и тоже не поверила увиденному. Вау действительно смеялся. Он даже подмигнул ей одним глазом. Девочка отчетливо увидела, как кот это сделал.
— Все в подвал! — заверещала тетушка. — Быстрее!
Она вскочила, схватила ошарашенных близнецов за шиворот и потащила их безвольные тела по коридору.
— Что ты сидишь, дубина! — на секунду остановилась Дори. И то, лишь для того, чтобы пнуть мужа ногой.
Дядюшка вырвался из охвативших его объятий оцепенения, резко встал и опрокинул стул. Никто так и не поспешил удержать его. Напротив, грохот только придал взрослым силы и скорости.
Они помчались по коридору, обваливая на своем пути картины со стен и пытаясь, одновременно, протиснуться в дверной проем.
Затея, разумеется, оказалась очень глупой. Тетушка Дори обладала весьма внушительной комплекцией, Винни и Динни почти ничем не уступали ей в этом, а дядюшка Фердинанд так торопился в подвал, что устроил в дверях настоящую пробку.
Так они все пыхтели, пока, наконец, дверная рама не сдалась. Увлекаемые ею, все четверо сразу же повалились на пол, а следом их накрыла и сама дверь. И конечно же, все это сопровождалось невероятно жутким скрипом, душераздирающим скрежетом выдираемых гвоздей и ужасным грохотом.
Как и подобает решительной женщине, первой поднялась на ноги тетушка Дори.
— Фердинанд! Дети! — Она вновь схватила близнецов за шиворот. — За мной!
Дядюшка не ответил, так как стоял на четвереньках и шарил рукой по полу. Что бы там ни происходило вокруг, но, без своего позолоченного пенсне, он точно не собирался ни в какой подвал.
Что-то мелко сверкнуло рядом с его рукой. Жадно схватив и нацепив пенсне на нос, он оглянулся по сторонам, поднялся и засеменил вслед за женой и детьми. Элли удивленно отметила, что тот даже не потрудился отряхнуть от пыли свои потертые брюки.
Оставшись наедине с котом, она вдруг поняла, что о ней все забыли. Да!
ЗАБЫЛИ!
Она даже представить себе не могла, что ее оставили специально!
— Ва-а-ау! — глядя на нее зевнул Вау.
Несмотря на происходящие вокруг странности, Элли приняла решение не убегать в подвал.
Ну, во-первых, она считала себя храброй девочкой. Не такой пугливой, как они. Совсем не такой!
Во-вторых, Вау был ее личным котом, с которым она познакомилась три года назад. Он никогда не кусался и не гадил в тапочки. Не поддавшись панике, он тоже остался.
И наконец, в-третьих, Элли отнюдь не разделяла тревоги тетушки и дядюшки. Рассыпалась каша, засмеялся кот — это разве повод, сломя голову, сразу бежать и прятаться?
— Вау! — нахмурилась она. — Когда это ты научился новым трюкам? Ты видел, к чему это все привело?
— Фсе слуфается кокда-нибуть фперфые, — с набитым ртом произнес тот.
Элли отшатнулась:
— Ты можешь говорить! Вау! Почему же ты молчал?! И кто тебя этому научил?! Или ты всегда умел разговаривать, понимал всех и молчал?!