Дыхание осени

- А если это не совсем животное? Если… к примеру… мужчина?

Ясно, проверяет меня на измены. И хотя ничего не должна ему после развода и вообще, меня раздражают его слова. Не могу представить себя с мужчиной. Не могу представить, что снова доверюсь, чтобы нырнуть в пустоту. Нет уж, не девственница – и хватит, остальное когда-нибудь… с кем-нибудь… как-то мы повторим.

- Знаешь что, - завожусь, - мне твоими стараниями не до этого!

Вижу, что задела его, но и хочу взять слова обратно и не хочу. И хочу накричать на него, дать пощечину, и не двигаюсь с места. И хочу, чтобы с глаз ушел и смотрю так пристально, словно век не виделись. Словно сызнова все…

- Я пойду, - отмираю, - может, еще над статьей поработаю.

Поворачиваюсь, иду, мысленно чертыхаясь, и вдруг слышу шаги за спиной.

- Яр?

- Ты ведь не думала, что я позволю тебе одной войти в темный подъезд? – удивляется он, и кивает на сумочку, мол, открывай давай дверь, чего мерзнем. А в подъезде и правда то ли лампочки выкрали, то ли разбили, не падаем на ступени только благодаря фонарику в телефоне у Яра. Мой-то гораздо попроще. Как назло, лифт не работает, и крадемся по лестнице, задевая друг друга не только дыханием. Все, моя квартира, вставляю ключ, поворачиваю, отступаю в прихожую и…

- Я выполнил свое обещание?

Яр ступает за мной, захлопывая за спиной массивные двери. А я только и могу, что смотреть, ждать, притаившись, бояться и… предвкушать…

- Я вернул тебя в целости и сохранности?

Подталкивает к ближайшей стене, наступает.

- Даже пальцем не тронул за целый день?

- Целовал! – выпаливаю дрогнувшим голосом.

- Не считается.

Прижимает бедрами к стене, ругается на треклятую шубу.

- Я с утра мечтал это сделать, - снимает заколку с моих волос, зарывается в них лицом и вдыхает. – И об этом я тоже мечтал.

Распахивает шубу, медленно сканируя взглядом снизу вверх. И обратно. Останавливается на глазах.

- Ты опять в красно-черном корсете? Да, ты в нем, - догадывается и мгновенно расплывается в такой хитрой улыбке, что я немею - начиная от языка и заканчивая конечностями. Но вот что поражает больше… мое тело отзывается на слова и прикосновения Яра.

Я жива.

Я чувствую.

У меня есть желания.

И я с жадностью делаю вдох и слетаю с катушек, даже если все, что меня сейчас окружает – еще одна мишура.

Мир кружится как детская карусель. Исчезает коридор, мягкий свет, оставленный для меня, чтобы не страшно. Где-то я кружусь в высоте, с кем-то смутно знакомым, с которым ни капли не страшно. Так тепло, что послушно впускаю прохладу жадных рук под тесную блузу. Так смешно, когда они, подобравшись к заветному, замирают, а потом неумело и быстро расстегивают корсет, чтобы вдруг не исчезла, чтобы не убежала на карусели. И так странно, я ниже, намного ниже мужчины, который меня обнимает, но смотрю свысока, словно издали, словно и нет меня с ним.

Я летаю.

Я падаю.

Нет, он подхватывает. И торопится, так торопится, что с разбегу успевает запрыгнуть в мою карусель, и мы смотрим вдвоем, сквозь лениво опущенные ресницы, как вокруг разливается лава, поднимается к нам, награждая огнем. Если сделаем шаг, мы войдем в ее жерло, а дальше…

- О, опять, - чей-то голос льдинками остужает лицо, изгоняет страсть, вызывая запоздалую совесть.

- Егор… - шепот в ухо, да я и сама узнала.

Замираем. Разлепляемся. Дышим как два паровоза. Слава богу, одежда почти в порядке, а под блузой бардак не считается, да к тому же на мне все еще шуба…

- Не зажаришься? – усмехается мальчик, когда я в нее заворачиваюсь.

- Вроде прохладно?

- Нет, - не идет на уступки, - когда холодно, не кипят мексиканские страсти.

- Я смотрю, кто-то слишком много времени проводит дома, - хмурится Яр, - наверное, пора действительно сдать тебя в школу.

- Попробуй, - пожимает мальчишка плечами.

- Завтра утром я за тобой зайду.

- Что, прям завтра? – вскидываюсь.

- Почему бы и нет?

Ну действительно. Мальчику, наверное, будет лучше с ровесниками, все считают, что ему будет лучше, и какая разница, что пока я обдумывала какое бы заведение для него выбрать, Яр уже сделал выбор. Кто я им?

- Если хочешь, - тщательно подбирает слова Яр, - завтра можешь поехать с нами.

- Зачем? – пожимаю плечами и распутываюсь из кокона. Шубу перехватывает Егор или Яр – все равно. Не включая свет в комнате, переодеваюсь в штаны, безразмерную майку, обуваюсь в ушастые тапки. И сижу на диване. Наверное, долго, потому что луна перекатывается за дом, потому что в комнате вдруг становится мрачно и ужасно давит тоска.