Страница 45 из 146
Злость пробуждалась из глубины души. Что позволяют себе эти пришельцы? Как крысы портят еду – ни себе, ни другим. Алёне хотелось одного: собрать остатки из тарелок и унести домой. Целую неделю не придется ломать голову о пропитании. Такие деликатесы она пробовала впервые. Однако, когда рядом сидят брезгливые, еда будто вставала поперек горла, мешая глотать. Алёна оттолкнула недоеденную тарелку супа.
– Вы будете есть, или пойдем сразу? – не выдержала она и поднялась со стула. – Я пойду, оплачу, а вы решите, наконец, для себя: голодны вы или нет!
Размашистыми шагами она направилась к барному столику.
– Вам нужно что-то еще? – поинтересовалась светловолосая девушка, широко улыбнувшись и пожирая ее глазами.
Как же дерьмово устроена городская жизнь! Все притворно улыбаются друг другу, если даже камень на душе.
– Сколько с нас? – холодно отозвалась Алёна.
– Три тысячи семьсот тридцать рублей.
Алёна молча кинула на столик стопку сторублевых банкнот. Улыбка слетела с уст светловолосой. Она испытующим взглядом уставилась на Алёну и взяла в руки деньги, не торопясь их пересчитывать.
Земля, словно, ушла из-под ног. Пространство перед глазами помутилось. В ушах зазвенело. Фигура светловолосой девушки за барным столиком исказилась зигзагом. Она заметила подделку! Заметила! Наверняка нажала тревожную кнопку. С минуты на минуту здесь будет полиция!
Алёна обреченно огляделась. Путь к отступлению еще была свободна. Еле передвигая ватные ноги, девушка направилась к двери.
– Вы дали лишнее! – крикнули сзади.
Готовая отразить атаку, Алёна обернулась.
– Вы дали лишнее, – не громко повторила светловолосая, протягивая половину оставленных денег.
– А… ну, да… я… – пробормотала Алёна, снова обретая себя. – Я просто…
Слова оправданий не приходили в голову. Громко шмыгнув носом, Алёна подошла к барному столику и забрала деньги.
– С вами всё в порядке? – спросила светловолосая. – Вы побледнели. Может…
– Я пойду?.. – как бы спросила разрешение Алёна и, не дожидаясь ответа, направилась к столику пришельцев.
Фанесса молча проглатывала куски жареной картошки с грибами, почти не разжевывая их. Адонис возился с овощным салатом, отдавая предпочтение помидорам и оставляя на стороне зеленые огурцы. По всему столу были разбросаны уже изуродованные порции разнообразных блюд. Только Элин сидела с закрытыми глазами, даже не прикоснувшись к еде, будто покинула этот бездушный мир. Алёна вдруг прониклась сочувствием к ней. Она слишком добрая, впечатлительная. Наверняка ей нет места даже в их мире. С виду она такой же изгой, как и Алёна.
– Мне здесь больше нравится, чем в лесу, – поднял голову Адонис. – Я бы хотел остаться в городе.
– Ну, если хочешь шляться по ночам на улице, то – пожалуйста, – ехидно улыбнулась Алёна. – Город даже не заметит прибавление одного бомжа…
– Ты говорила, что у вас за деньги можно купить всё. А жилье?
– Для этого надо иметь много денег.
– Сколько?
Еще не зарубцевавшиеся душевные раны больно откликнулись в груди девушки. Всё детство Алёны прошло в скитаниях по съемным квартирам. Уставшая от постоянных переездов девочка завидовала сверстникам, у которых был свой дом. Однажды она спросила у мамы, почему у всех есть квартиры, а у них нет? На что та ответила коротко: когда богатые перестанут грабить простой народ, они тоже смогут купить. С тех пор Алёна начала интересоваться стоимостью квадратных метров, пока, наконец, не осознала, что с зарплатой мамы им даже за сто лет не приобрести скромный уголок. Обида на весь мир засела в сердце ранимой девочки. Всех, кто имел жильё, она приравняла неприступному классу богатых и возненавидела. Вскоре тяжело заболела мама, а на лечение денег не нашлось. Горечь утраты и неприязнь людского мира превратились в жгучую смесь, лавиной рвущуюся наружу. Однако ощущение своей никчемности не позволяло Алёне выражать свои эмоции. Они зарылись глубоко в душе, ожидая своего часа…
Нервно шмыгнув носом, девушка попыталась в уме посчитать, сколько же сторублевых банкнот потребуется, чтобы купить квартиру? В школе она училась плохо, а математика давалась вовсе с трудом.
– Очень-очень много, – Алёна изобразила руками кучу размером стола.
Адонис вытаращил глаза и глубоко вдохнул воздух.