Страница 42 из 146
Перед глазами всплыл образ Яны. Ее голубые глаза. Длинные светлые волосы. Разорванная одежда, частично обнажающая грудь, как бы девушка ни пыталась прикрыть ее руками. Адонис ощутил неконтролируемое возбуждение. Сердце бешено заколотилось, отказываясь подчиняться биокомпьютеру. Воображение прорисовало дополнительные детали. Яна как всегда иронично улыбнулась. Парень резко потянул ее к себе. Их губы сплелись в жаркий поцелуй. Лишь на миг девушка изобразила сопротивление, потом поддалась ласкам. Адонис гладил ее по волосам, по бархатистой коже на спине. И вдруг резким движением сорвал ее футболку и кинул в сторону. Яна встала перед взором во всей красе. Прикусив нижнюю губу и облизнув, она безудержно кинулась в объятия Адониса, будто только этого и ждала всю жизнь…
Нет! Так нельзя! Адонис вскочил с крыльца и, оступившись о ступеньку, рухнул лицом на противно мокрую траву. Воображение рассеялось. В отчаянии парень поколотил землю и перевернулся на спину. Стало немного легче. Что происходит с ним? Откуда такие бредовые мысли? В Правилах четко прописано: агрессия – опаснейшее чувство, которое нужно подавлять в себе любыми средствами! Директива двенадцатая, положение первое: «Каждый служитель Содружества имеет равные права». Положение второе: «При осуществлении своих прав и интересов, недопустимо ущемление прав других». Положение третье: «Ущемление прав других равноценно акту агрессии».
Адонис встрепенулся. Как можно было представить, что он срывает одежду с девушки? Это же варварство! У этой планеты явно тяжелое энергетическое поле. Как иначе объяснить такие пагубные изменения в психики прежде здорового человека?
Поднявшись, Адонис прошелся по поляне. Думать о Яне он уже запрещал себе, пытаясь сосредоточиться на другой задаче – поиски отца. Но мысли не могли сгуститься в одно облако, витали вокруг, то и дела возвращаясь к образу голубоглазой девушки.
Начало светать. Солнца еще не было видно. Первые лучи с трудом пробирались между густыми соснами на востоке. Небо окрасилось в алый цвет. Ничего подобного Адонис не наблюдал на других планетах – везде всё по-разному. Не сказать, что его восхищало это зрелище, скорее, вызывало интерес как исследователя.
Адонис вернулся на крыльцо и присел на ступеньку. Отсюда, как со смотровой площадки, открывался лучший вид. Все тягостные мысли, словно, на время растворились в лучах восходящего солнца.
Дверь со скрипом отварилась.
– Доброе утро! – вежливо сказала Алёна, вылезая на крыльцо.
Странное сочетание слов удивило Адониса. Что может объединять качество гуманного человека с фазой дня? Но не стал переспрашивать, полагая, что у него и без того вопросов предостаточно, а этот не самый важный.
Алёна спустилась и босиком прошлась по колючей траве. Подойдя к бочке у ската крыши, она сложенными в ковш ладонями черпанула оттуда воду и опрокинула на лицо. Брызги долетели до Адониса. Он брезгливо вытер лицо.
– Бр-р-р, – то ли от холода, то ли от раздражения произнесла девушка.
Странные же обычаи у варваров. Зачем выливать на себя холодную воду, если потом возмущаться? Что заставляет их причинять самим себе дискомфорт? При этом еще называя это добром.
– Как спалось? – спросила Алёна.
– Я не сплю, – сухо откликнулся Адонис.
– Ты разожжешь мне огонь, чтобы разогреть вчерашнюю кашу?
Адонис обреченно выдохнул. От упоминания каши во рту возник привкус земной еды, вызывая тошноту. Но желудок одобрительно буркнул.
– Да, – ответил парень и неспешно поднялся со ступеньки. – Потом мы ведь пойдем в город?
– Раз обещала…
Почему же земляне не договаривают фразы, оставляя самому догадываться, что они умалчивают?!
Адонис осекся. В последнее время он стал чрезмерно раздражительным: настроение менялось столь стремительно, что биокомпьютер не поспевал за ним. Если так дело дальше пойдет, то всё может закончиться плачевно: психиатрический карантин на звездолете, ежедневные кибервакцины, от которых человек порой теряет свою личность, разрушение пилотской карьеры с пожизненным отстранением от полетов…
– Как покушаем, я подберу вам одежду из своей скромной коллекции, – улыбнулась Алёна. – У меня от деда остались пару рубашек, костюм с брюками и так по мелочи. Он был высокого роста, как ты. А с девчонками поделюсь своими вещами.
– Может, не будем экспериментировать? – Адонис пощупал панцирь-доспехи. – Я не представляю себя в другой одежде.
– Ты собираешься показаться в городе в таком виде? – темноволосая девушка шмыгнула носом. – Не я предложила пойти туда – еще не поздно передумать. В лесу можно носить что угодно.