Страница 74 из 123
Но, несмотря на идиллию, Анна оставалась молчаливой и каждую свободную минуту старалась уединиться, спрятаться ото всех. Она не откровенничала, оправдываясь, что никак не привыкнет к новому ритму жизни. Антон ей не верил, но ничего запретного она не делала, поэтому и настаивать не имело смысла. "Ей и так досталось", — сам себя успокаивал он, принимая её отчужденность.
Явной странностью стала только страсть девушки к тёмным рисункам и чудным стихам, которых он не понимал. А иногда она напевала странные мотивы, под которые хотелось танцевать, и они потом долго зудели в голове.
Анна приняла его условия игры. Видела, что вампир её опасался: вел себя настороженно, исподволь наблюдал, особенно, если она была не одна, и не настаивал на откровенности. Антон не убедил вампиршу, что Маркус бросил попытки ее убить, и Анна вздрагивала каждый раз, как скрипели ворота или двери. Зато ночью, когда взгляды их скрывала тьма, Антон вел себя так, как раньше. И она, закрывая глаза, верила, представляла, что все по-прежнему. И не растёт между ними пропасть, Антон не отводит взгляд от изменившихся глаз, а она ещё не знает, что в любую секунду может умереть.
Павел выражал снисхождение и молча принимал дома незваную гостью брата. Он интересовался ею не более, чем новой вазой, давно покрывшейся пылью. Временами заходила надменная блондинка, — Марина, — оценивающе окидывала Анну взглядом, перекидывалась с Павлом парой незначащих фраз и иногда запиралась в комнате с Антоном. Можно ли за это ревновать? Есть ли у Анны такое право? Она не знала, но запретить душе болеть было невозможно. А чужая вампирша каждый раз сверкала в сторону Главного Карателя алыми горячими вспышками, и не нужно было быть "странной", чтобы это понимать.
За месяц Анна успокоилась и старалась не вспоминать о Верховном. Но Маркус все-таки появился. В тот день они с Антоном приехали в морг, где Каратель подробно и много говорил ей об анатомии, правильном разрезе на запястье, чтоб в случае чего взять кровь, и о том, как вампирская слюна и кровь делают рану почти незаметной.
На резекционных столах лежали трупы, и несколько вампиров занимались вскрытиями, но один привлекал внимание больше всего, — перед тем, как применить инструмент, он насколько секунд ласково поглаживал его пальцами, а когда отрабатывал удар, движения были настолько быстрыми и четкими, что за ними невозможно уследить.
И ещё Анна чувствовала его взгляд. Он будто жил: ползал по телу, жег спину и крался холодными палацами к шее. Она старалась не смотреть в сторону незнакомца, но коротких взглядов хватило, чтоб заметить, — туман из душ просвечивал сплюснутыми змеиными головами.
А потом под каким-то предлогом Каратели удалились и Анна, подняв глаза, поняла, что кроме нее и незнакомого вампира в комнате больше никого нет. Несколько минут девушка следила за ловкими движениями его рук, пока вампир не поднял голову и, заметив, что она наблюдает, не поманил её пальцем. Такими тяжелыми ноги у Анны, наверное, не были никогда, но она шла, справедливо рассудив, что Антон не привез бы её на смерть.
Вампирша обошла секционный стол, минуя ноги усопшего, и остановилась напротив. Парень не бросал работу, и она заворожено следила, как руки ловко вынимают внутренности, надрезают их. Потом большим пальцем будто сканируют надрез и отбрасывают плоть в сторону. Голова трупа запрокинута, вскрытая грудина щерилась обрубками костей и пугающей пустотой с выпяченными на дне позвонками. Насколько Анна могла судить, смерть наступила около недели назад.
— Нравится? — голосом, похожим на сдавленное рычание, спросил незнакомец, скользнул взглядом по ее платью с длинным рукавом, не вязавшемуся с весенним теплом, и высокой манишке.
Стараясь успокоиться, Анна неопределенно пожала плечами. В болотно-зеленых глазах Маркуса билась ненависть, рвалась наружу, казалось, готовая уничтожить её на месте, по бокам тела то и дело пульсировали тёмно-алые всполохи. Она потупила взгляд, боясь, что он заметит её страх, смешанный с любопытством. Острый интерес вызывал и его новый облик, но под медицинской маской невозможно было разглядеть лицо.
— Как он умер? — вдруг спросил Вампир. — Среди наших шепчут, что ты всё знаешь.
— Я не знаю, — ответила Анна, пересчитывая количество видимых позвонков трупа. — У меня нет таких способностей.
— Не обязательно знать наверняка. Достаточно предположить. А там и способности появятся, — пристальный взгляд Верховного заставлял Анну сжиматься и его тяжесть, словно давила на плечи.
— Ааанннааа...
Шепот за спиной заставил вампиршу резко обернуться. В маленькое окошко под потолком ударилась птица, Анна вздрогнула.
— Не бойся, — теплая рука Вампира легла на ее пальцы, — Антон скоро вернётся, а в предположении нет ничего страшного, — он взял её за руку, повел за собой. — Ты же не боишься трупов?
Анна помотала головой. Во рту пересохло и тело тряслось так, что она боялась шевельнуться. Маркус направил ее пальцы к плоти. От холода мертвеца потемнело в глазах.
— Мой учитель говорил, что тело всё расскажет само, нужно только уметь слушать, — зашептал он. — Забудь обо всём и "поговори" с ним. Мысленно он обязательно тебе ответит.