Страница 68 из 123
Пока Анна подымалась по крутому скользкому берегу, сообразила, что прийти к нему сама не может. Он обязательно станет переубеждать, уговаривать жить. Значит, нужно переодеться кем-то другим. Помнится, Антон говорил, что вампиры вызывают друг друга на поединок. А ещё можно прикинуться сумасшедшим вампиром, тогда убить её поедет именно Каратель.
С передышками Анна добралась до дома Антона за полтора дня. Нужный дом вспомнила по дороге. Главный Каратель отгородил высоченным забором два дома, поставил железные ворота. За ними ничего нельзя было рассмотреть. И спрятаться на улице тоже было нельзя, — слишком уж она широка, а вокруг только избы с низенькими заборчиками из хвороста.
Вампир отстроил каменный дом с узкими окнами, вторую избу переделал в конюшню. Во дворе слышался грубоватый собачий лай и звонкое ржание. Анна втянула воздух, желая отыскать знакомый запах, но животный мускус заглушал его.
Она осмотрелась. Была глубокая ночь, а в конце улицы, со стороны города, появился свет фар, и вампирша инстинктивно побежала в тень. Перемахнув через невысокий заборчик у дома напротив, юркнула в узкий проем между сараями и стала наблюдать. Машина подъехала к дому, и из нее вышел тот, кого она так долго искала. Анна задержала дыхание, боясь выдать свое присутствие, а Антон хлопнул дверцей и, не оглядываясь, скрылся во дворе. Только теперь вампирша выдохнула — нашла!
***
Нужно было проверить, действительно ли Анна убивает свои жертвы и видит ли Антон ее пламя. Для этого нужно сначала выйти на охоту. До следующей ночи вампирша затаилась в ближайшем хлеву. К тому времени мороз усилился и ломко трещал в тонких ветвях. Из печных труб валил молочный дым, стремительно подымался к небу и напоминал нити невидимого кукловода, — дикого, следящего за каждым.
Анне нужно было на охоту, но на полпути ей стало дурного, подкосились ноги и она рухнула на колени недалеко от заброшенных изб, жителей которых уже переселили в новое жильё. Анна с горечью поняла, что хлипкие остатки стен не уберегут её от мороза. А сил идти дальше не было.
Вампирша зажмурилась, покорно принимая судьбу, и через несколько минут повалил густой снег. По её ногам вдруг побежало что-то горячее, она ощутила острый запах собственной крови. Вовремя! Всё у нее вовремя! Теперь по крови её смогут найти вампиры, Антон узнает о её промахах раньше, чем всё свершиться, а лавра, чтоб отбить запах, почти не осталось.
Корчась от боли, девушка ползла, оставляя за собой четкий кровавый след, пока не поняла, что сознание стало уплывать. Она остановилась, передохнула, поползла снова, судорожно цепляясь за глыбы многократно замерзшего снега, сдирая до крови кончики пальцев и ломая отросшие ногти. Теряя реальность, она двигалась, пока хватало сил.
Её забытье длилось несколько дней, потом пришлось идти на охоту, — на человека, а не на зверя, как она собиралась вначале. Нужно было обокрасть жертву, стащив у нее не только деньги, но и одежду, чтобы частично изменить свой запах. Вампирша потом долго смотрела на бессознательного мужчину, пытаясь уловить момент, когда потеряет контроль. Но она не потеряла и позже даже озаботилась тем, чтобы он не погиб до того, как в сарай войдут люди. Анна накрыла жертву старым тряпьем, соломой и только тогда покинула место преступления. Что-то подсказывало, что действие завешает не она.
Какое-то время она наблюдала за сараем, надеясь, что увидит кого-то, кто действительно придавал её охоте кровавое завершение. Но за несколько часов туда так никто и не вошел. Анна обогнула подворье, разыскивая чужой след, но двор мочал, а её все время тянуло назад, — безудержно, болезненно,— и она очень скоро вернулась на место преступления.
Вывернутая с корнем дверь и острый запах бойни — вот что встретило её на пороге. Анна сцепила зубы, заставила себя войти. Всё было заляпано кровью, распотрошенный кишечник гирляндой висел под потолком, а снятая кожа, как люстра, качалась посредине. Густой горячий запах фекалий и крови сбивал с ног, и вампирша неожиданно вырвала. По полу были разбросаны изорванные лёгкие, печень и почки, в дальнем углу — останки трупа. Она задержала дыхание, судорожно, затравленно осмотрелась. Когда произошел момент, которого она не помнит? Когда она напала? В какой момент её пальцы превратились в стальные ножи, с легкостью вспоровшие тело? Она не знала, где найти ответ, руки её, совершенно чистые, дрожали от ужаса, — она стала чудовищем. Вот чего боялся Антон!
Стараясь смотреть в пол, Анна схватила кусок мяса, лежащий поближе, сунула его в карман и, не останавливаясь, побежала к дому Карателя. Она отдышалась только в Измайлово, спряталась в сарае напротив подворья Антона. Ей неважно было, насколько безопасно укрытие, но через крохотное оконце сарая хорошо просматривались ворота вампирского дома. И Анна только тогда рассмотрела, что в руках у неё оказалось сердце жертвы…
Утром, через неделю после того, как нашла Антона, Анна сидела, прикинувшись нищенкой, совсем близко к его дому. На улице громко лаяли собаки, ржали кони и шумели люди, а ей хотелось хоть на секунду попасть за ворота, узнать, как он живет и чем занимается сейчас, когда они не вместе. Наверняка, Антон о ней даже не помнит. Анна сглотнула, почувствовав, как больно стало в груди от этой простой и правильной мысли. С чего бы ему помнить? Кто она для него? Очередная "ошибка", не более.